Изменить размер шрифта - +
Но
чаще всего, особенно в наше время, о чрезвычайно плодовитом - хотя         и
страдающем поэте или художнике - существует твердое убеждение, что он хотя и
существо   "высшей   породы",  но  должен  быть  безоговорочно  причислен  к
"классическим" невротикам, что он - человек       ненормальный,      который
по-настоящему  никогда  не  желает  выйти из своего ненормального состояния;
словом, проще говоря, он - Страдалец;  с  ним  даже довольно часто случаются
припадки,  когда  он вопит от боли, и хотя он упрямо по-детски отрицает это,
но  чувствуется,  что  в  такие минуты он готов прозакладывать и душу, и все
свое  искусство,  лишь  бы  испытать  то,  что  у  людей  считается  нормой,
здоровьем. И все же продолжают ходить слухи, что, если кто-то, даже человек,
искренне  любящий,  силком ворвется в его неприютное убежище и станет упорно
допрашивать - где  же  у  него  болит,  то он либо замкнется в себе, либо не
захочет,  не  сумеет с клинической точностью объяснить, что его мучает; а по
утрам,  когда  даже великие поэты и художники обычно выглядят куда бодрее, у
этого  человека вид такой, будто он нарочно решил культивировать в себе свою
болезнь, - вероятно,  оттого,  что  он  при свете дня, да еще, возможно, дня
рабочего,  вдруг  вспомнил,  что  все  люди,  включая здоровяков, постепенно
перемрут,  да  еще  и не всегда достойно, тогда как его, этого счастливчика,
доконает "высокая болезнь" - лучший  спутник  его  жизни, зови ее хворью или
как-то  иначе.  В  общем,  хотя от меня, человека, семья которого, как я уже
упоминал,  потеряла именно такого художника, эти слова могут быть восприняты
как  предательство,  но  скажу, что никак нельзя безоговорочно отрицать, что
эти  слухи,  вернее  сплетни,  и  особенно  все выводы, безосновательны и не
подкреплены  достаточно  убедительными  фактами. Пока был жив мой выдающийся
родич, я следил за ним - не  в  переносном,  а,  как  мне  кажется,  в самом
буквальном смысле, - словно   ястреб.  С  логической  точки  зрения  он  был
нездоров,  он  д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о по ночам или поздним вечером, когда
ему   становилось   плохо,   стонал  от  боли,  звал  на  помощь,!  а  когда
незамедлительно   подоспевала  помощь,  он  о_т_к_а_з_ы_в_а_л_с_я  просто  и
понятно объяснить - что  именно  у  него  болит.  Но  даже  тут я решительно
расхожусь  с  мнением  признанных  авторитетов  в этой области, с учеными, с
биографами  и особенно с правящей в наши дни интеллектуальной аристократией,
выпестованной в какой-нибудь из привилегированных психоаналитических школ; и
особенно  резко  я  с  ними  расхожусь  вот  в чем: не умеют они как следует
слушать,  когда кто-нибудь кричит от боли. Разве они на это способны? Это же
глухари  высшего  класса.  А  разве с т_а_к_и_м слухом, с т_а_к_и_м_и ушами,
можно понять по крику, по звуку - откуда  эта боль, где ее истоки? При таком
жалком  слуховом  аппарате,  по-моему,  можно  только  уловить  и проследить
какие-то слабые, еле слышные обертоны, - даже   не  контрапункт,  -  отзвуки
трудного  детства или "неупорядоченного либидо".
Быстрый переход