– О памяти?

На лице Шоу мелькнуло странное выражение, и он пояснил:

– Нет. О том, что случилось с вашей сестрой и Льюисом.

– Он в курсе, что с ними произошло?

Психиатр покачал головой и встал из-за стола.

– Сидней Шапиро неплохо знаком с имплантатами и с их использованием во благо и зло. Готов поручиться, он знает о них больше, чем кто-либо в мире. – Психиатр на миг заколебался – его посетила неожиданная мысль. – Хотя, может, и нет.

Эйдриен продолжала изучать надпись.

– А кто он?

Врач задумался.

– Шапиро – бывший государственный служащий; сейчас он на пенсии. – Психиатр горько усмехнулся.

– Думаете, он станет с нами разговаривать?

Шоу покачал головой:

– Не знаю, но, если покажете ему медкарту, может, и согласится.

– Ладно, попробуем. А у вас есть его номер?

И снова отрицательный ответ.

– Он живет в Западной Виргинии, неподалеку от Харперс-Ферри. Его фамилия наверняка есть в справочнике.

– Хорошо, – ответила Эйдриен. – Сид Шапиро. Попробуем.

Она встала и протянула доктору руку на прощание. Тот взял ее руку в свою, накрыл ладонью и проговорил:

– Если он спросит, откуда вы о нем знаете…

– Что сказать?

Психиатр скованно улыбнулся:

– В общем, не упоминайте обо мне. Просто скажите, что видели его в одной документальной передаче.

– В какой? – спросила Эйдриен.

– Думаю, что-то на тему «управление психикой».

Макбрайд дожидался их в вестибюле, и, судя по всему, с доктором они уже успели попрощаться. Шоу лишь вскинул руку в кратком приветствии и торопливо зашагал прочь.

Может, Эйдриен только показалось, но теперь Лью Макбрайд стал каким-то другим. Он словно вырос, и в его поступи появилась расслабленность хорошего атлета. Льюис встретил направлявшуюся к нему Эйдриен улыбкой. И улыбка Макбрайда тоже изменилась. Исчез барьер подозрительности, появилась радость в глазах и что-то еще, и она подумала, что теперь, наверное, с ним все в порядке.

– Не пригласить ли тебя на ленч? – предложил Макбрайд. – Пора обсудить планы на будущее.

Они вышли из больницы – в холодном осеннем небе светило яркое солнце, и Эйдриен, поборов неловкость, спросила:

– У тебя есть деньги? Я совсем на мели.

– Если честно, да. При выписке мне выдали кое-какую сумму – официально я участвовал в исследовательском проекте. Пришлось оформить кучу расписок. Рей Шоу, наверное, хотел подстраховаться на случай суда.

На тротуарах было полно народу: люди торопливо шагали по своим делам. Макбрайд взял Эйдриен за руку, когда они подошли к бордюру, и не отпускал до тех пор, пока они не перешли перекресток.

– Я его понимаю, – продолжил он. – В больнице уже все знают, что я ни на минуту не разлучаюсь со своим личным адвокатом.

– Со своим безработным адвокатом, – поправила девушка.

– Мы оба безработные, – сказал Льюис. – Это у нас общее.

Эйдриен взглянула на него: да, Макбрайд действительно сильно изменился. И разговор их отличался от тех, что они вели раньше. «Наверное, – подумала она, – если человек не знает толком, кто он, то перестает видеть жизнь с ее смешными сторонами. Он не улавливает иронии и сам не в состоянии шутить».

– Куда идем?

– Я знаю неплохую забегаловку напротив Нидл-парка, только дорогу перейти, – на углу Семьдесят шестой улицы и Бродвея.

– Замечательно, – одобрила Эйдриен.