На Черкизовском провел около часа, переговорил с продавцами, изображая покупателя, и решение созрело еще по дороге в офис.

    -  Глеб Модестович, - сказал я, переступая порог, - ситуация в самом деле взрывоопасная. Очень хорошо, что вы успели обратить на нее внимание. Еще несколько дней, и местные, объединившись, устроят кровавую бойню. У всех накипело!..

    Он сказал нетерпеливо:

    -  Это я знаю. Вы приступаете к поискам решения?

    -  Уже нашел, - ответил я скромно. - Если, конечно, оно вас устроит. Если нет, буду искать что-то еще.

    Он спросил недоверчиво:

    -  Нашли? Так быстро? Что вы предлагаете?

    -  Удовлетворить, - ответил я, - требования местного населения. Русскоязычного, как говорят ублюдки, будто мы не в России!.. Но не по всему рынку, а выделить четкий участок рынка. Скажем, пятую часть. И чтобы сразу было видно, что там - торгуют русские. Только русские. Только своим товаром. С огородов или еще откуда-то - неважно.

    Он смотрел исподлобья, морщился.

    -  Это слишком просто. И что это даст, по-вашему?

    -  Ясную картину, - ответил я. - Вы ведь застали еще Советскую власть?

    Он поморщился сильнее.

    -  Я половину жизни прожил при том строе.

    -  Значит, помните разговоры в республиках, что Россия их объедает? Я сам не помню, но я хорошо изучал и тот отрезок времени. Во всех республиках население искренне полагало, что если бы удалось вырваться из-под гнета проклятой Москвы, то сразу же разбогатеют и заживут счастливо, не так ли?

    -  Так, - подтвердил он. - И что?

    -  После распада СССР все увидели, кто на самом деле кого объедал. И теперь практически все республики, кроме Азербайджана, где недавно открыли новые запасы нефти, смотрят на Россию с завистью. То же самое будет и на рынке. Если удовлетворить часть требований… часть!.. то есть не убрать всех черножопых, а дать русским свободно и беспрепятственно торговать плодами своего труда, то накал на время снизится, а за это время гамбургского счета…

    В его глазах холод начал таять, он кивнул:

    -  Ну-ну, договаривайте.

    -  За это время покупатели, заходя на «русскую сторону», увидят, как они и чем торгуют. Одно дело - кричать, что черножопые захватили рынок, а их выживают, другое - сразиться на равных. Покупатели увидят, что и товар у наших хуже, и цены выше, и сами продавцы - морды грубые и неумытые. В то время как черножопые любого покупателя встречают, как дорогого и любимого генерала. Даже маршала, что принес им спасение. Нет, я не идеализирую торговцев с юга, я бывал у них там на местах, в массе такие же, как и наши: не всегда вежливые, не всегда опрятные, и товар там всякий…

    Он кивнул снова.

    -  Да, чтобы добраться до Москвы, нужна хотя бы решимость. Сюда едут лучшие, везут лучшие товары. Тот, что похуже, на месте сожрут.

    -  Вот-вот, - сказал я. - А патриотизм местных жителей, что поддерживают «наших», не распространяется на свой кошелек. Все мы, говоря о поддержке своих товаров, все-таки покупаем импортное: от носков и чайников до автомобилей. Мы не японцы, что упорно покупали дорогое отечественное, хотя американцы наводнили страну дешевыми и качественными товарами. И вот теперь японцы уже теснят на рынках саму Америку… А наши погалдят, что наше - это хорошо, но покупать пойдут к проклятым черножопым, которые и хитрые, и подлые, и все лучшие места захватили.