-  Нет у меня никакого простатита, - ответил я сердито. - У меня вообще никогда горло не болело.

    -  Здорово, - восхитилась она, - а у меня всякий раз после мороженого… Вам чего-нить принести в кабинет?

    -  Чего? - спросил я опасливо.

    -  Ну там кофе могу, чай еще умею… Печенье у меня есть. Работы почти нет, могу и поухаживать за единственным молодым мужчиной.

    -  Единственным? - переспросил я. - Кстати, а где все? По кабинетам?

    -  А где им еще быть, - удивилась она. - Вы ж кабинетные работники! Это вы все в коридор почему-то. Наверное, потому, что я здесь? Ну, скажите!

    Я виновато развел руками.

    -  Конечно же, Эмма, разве может быть другая причина?

    В шесть часов ровно я вышел из кабинета, украдкой оглянулся, но коридор пуст, только на самом конце все так же покачивается над полированным деревом стойки изящная башня из блестящих черных волос.

    Когда я проходил мимо, Эмма вскинула голову, улыбнулась во весь рот.

    -  А, мой поклонник… Евгений Валентинович, вы ведь мой поклонник?

    -  Ну еще бы, - ответил я поспешно. - Попробовал бы я им не быть! Надеюсь, я не единственный?

    -  Но самый молодой, - заявила она безапелляционно, - так что я на вас глаз положила. А сейчас, если хотите, можете заглянуть к Глебу Модестовичу. Он так и сказал: «Если у него будет желание…»

    Я задумался над такой странной формулой приглашения, обогнул ее стойку и постучал в дверь. С той стороны донесся голос Глеба Модестовича:

    -  Открыто.

    Я вошел, он возился у окна с зацепившейся шторой. Лохматые волосы стоят дыбом, как у клоуна, на макушке ярко отсвечивает розовая лысина.

    -  Проблемы? - спросил он, не оглядываясь.

    -  Да не совсем, - ответил я стеснительно. - Просто пока чувствую себя не в своей тарелке. Никогда не думал, что буду работать в благотворительной организации.

    Он обернулся, посмотрел искоса.

    -  Да? А мне казалось, что именно у нас вам и место. Ваши работы в обычном мире абсолютно неприменимы на практике, не так ли?

    -  А здесь?

    -  А случай с Черкизовским рынком? - ответил он вопросом на вопрос.

    Я пожал плечами.

    -  Считаю это частностью. Вообще-то мои работы касаются общемировых процессов.

    Он скупо улыбнулся, сел за стол.

    -  Спешите домой?

    -  Вообще-то нет.

    -  Тогда кофейку? - предложил он. Я кивнул, он сказал по связи: - Люся, два кофе и что-нить к нему.

    -  Если не затруднит, - сказал я на всякий случай.

    -  Нисколько, - заверил он. - А насчет работы… дайте время. Я имею в виду, себе. Главное пока что другое. Вам, я вижу, нравится у нас. Поверьте, все остальное придет.

    Я спросил осторожно:

    -  А здесь еще есть сотрудники? А то, простите, никого, кроме вас и секретарши, я за весь день не увидел.

    -  Вы вроде бы не курите? - спросил он. - Народ больше в курилке встречается. Правда, у нас даже Арнольд Арнольдович недавно бросил… Все сидят в своих норах, им там уютно.