Потому я не боюсь. Я ненавижу. Ненавижу изуродованных мутацией зверей, посягнувших на наше священное первородное право, ненавижу радиацию, заставляющую нас прятаться в норах, ненавижу умирание и запустение, поселившихся здесь вместо нас. Но я не боюсь...

Иду под луной. Она такая огромная, что мне не спрятаться от нее, не укрыться в руинах автозавода. Мутно-желтый глаз на черном небе, с упреком разглядывающий одинокого человека, бредущего меж развалин... Это запретная территория, и во взгляде луны я чувствую не только осуждение, но и жалость. Жалость к самоубийце.

Ты ошибаешься, глупое ночное светило, я не ищу смерти, мне нужно спасти две жизни... одну еще нерожденную. Для этого придется пройти вдоль всего открытого перегона метро, где поселились злобные твари, зовущиеся Красотками. Наша герма, отделившая станцию от близкой поверхности, закрылась навечно, оставляя все опасности мира снаружи. А мне очень нужно попасть туда... Я знаю, что местность неизведана по одной простой причине — сталкеры избегают Красоток, мало кому придет в голову посягать на их охотничьи угодья, вредно это для здоровья. Фатально.

Но мой путь лежит в ту сторону, смертельных Красоток не обойти. Значит, придется прятаться, ползти на брюхе, загребать грязь, сливаться с развалинами. Обычная работа сталкера, ничего нового. Плохо другое: мутанты, облюбовавшие давным-давно мертвый район, населенный лишь проржавевшими рядами автомобилей «рено», прекрасно видят в темноте. И слышат отлично. Про отменный нюх даже вспоминать не хочется. Опасные твари, сильные, ловкие, глазастые, настоящие хозяева поверхности, не терпящие конкуренции. Любят четырехколесных «французов»? Может, полюбили бы и производимые там ранее «Москвичи», — под слоем пыли теперь не видно разницы.

Замечаю на втором этаже полукруглого здания неподвижный силуэт. В обычную ночь принял бы его за перекрученную и сплавленную огнем металлоконструкцию, если бы вообще увидел. Стекла осыпались, изуродованный скелет каркаса открыт взгляду насквозь. Однако в свете лживого светила предметы обретают свой истинный облик — как бы парадоксально это ни звучало. Тьма — сестра обмана, свет — пусть даже отраженный — верный союзник правды.

Это Красотка. Впервые в жизни вижу ее так близко, нас разделяют лишь десятки метров. Всё, что я знаю о Красотках, этих беспощадных хищницах, истерично убеждает меня, что «впервые» вот-вот превратится в «последний раз» — слишком поздно одинокий, самонадеянный человек (жертва в новой иерархии мира) заметил охотника. Однако Красотка бездвижна. Играет с легкой добычей? Никогда о подобном не слышал. Мутанты коварны? Да. Жестоки? Да. Их органы чувств гораздо острее наших? Да. Сами же они двигаются незаметно с грацией ядовитой змеи? Да, да и еще раз да! Игривы ли они? О нет! Молниеносны и убийственны, всегда голодны, всегда опережают медлительного хомо сапиенса на несколько шагов. Но я еще жив и вижу стоящую на краю крыши тварь. Я действительно безумец, раз решился отправиться этим безнадежным маршрутом! И вот тот — на расстоянии прямой видимости, — кто поставит в моем коротком, только начавшемся путешествии кровавую точку. Почему же я — глупый и отчаянный, на грани сумасшествия смелый — до сих пор жив?

Я тоже бездвижен, как и та, что должна остановить меня. Вглядываюсь в темную, изломанную фигуру. Кем же ты была ДО, ужасная Красотка? Что за мутация превратила тебя в неуязвимую убийцу?

Мне не нужны ответы, не нужно твое прошлое, мне плевать на твои исковерканные радиацией гены! Только дай мне пройти, дай прожить еще один день. Не за себя прошу, прошу за те две жизни, что ждут моего возвращения. С надеждой и отчаянием. Буравлю Красотку глазами, будто пытаюсь внушить... жалость и сострадание? Красотки не ведают их. Тогда что? Я боюсь отвести взгляд, боюсь не увидеть прыжка, боюсь... просто боюсь. Дрожу, обливаюсь потом, молю неизвестно кого.