В противоположном углу комнаты, деликатно отвернувшись от Альки к окну, тихонько наигрывал соло Владик Кудряшов. Алька настроилась и вступила дуэтом с ним. Владик обернулся, на его некрасивом, обезьяньем лице появилась добродушная улыбка.

— Давай еще раз, сначала, — предложил он.

— Давай.

Они заиграли кусок сначала, Владик вел тему, Алька вплетала в нее подголоски. На концерте к ним должны будут присоединиться Сухаревская с Соловьевой. У Ирки та же тема, что и у Владика, а у Ленки в партии выписаны «картошки», то есть длинные ноты, которые тянутся весь такт.

Алька и Владик доиграли весь сольный эпизод. Владик опустил скрипку, приблизился к Альке:

— Молодец, здорово играешь.

Алька немного успокоилась. Похвала Кудряшова чего-нибудь да значила. Он сам сильнейший скрипач и музыкант опытнейший, помимо игры в оркестре выступает квартетом, преподает в консерватории. Владик давно бы мог подвинуть Сухаревскую с концертмейстерства, да не хочет: он в оркестре совместитель.

— Может, повторить? — спросила Алька.

— Давай повторим, — усмехнулся Владик, — но тебе бояться нечего. Вот только в двадцать восьмой цифре штрих замени. Ты играешь саттие, а я бы делал спикатто. Сможешь поменять?

— Наверное. — Алька пожала плечами и снова подняла скрипку.

На этот раз получилось еще лучше — во многом благодаря совету Владика.

— Порядок. — Кудряшов положил скрипку в футляр. — Пойду покурю. Ты еще будешь заниматься?

— Да нет, пожалуй. — Алька вытащила сигареты и отправилась вслед за Владиком в коридор к мужскому туалету.

Там уже стояли Скворцовы, Копчевский и Славка Зубец, о чем-то оживленно беседуя. Увидев подошедшую Альку, все разом замолчали. Она удивленно покосилась на ребят, достала из пачки сигарету, наклонилась к Копчевскому. Тот, ни слова не говоря, чиркнул зажигалкой. Разговор возродился, но тянулся как-то вяло, и Альке показалось, что тема его изменилась с ее приходом. Она с нетерпением поглядывала на лестницу, где должен был с минуты на минуту появиться Чегодаев. Хотя Валерка и поступил как последний дурак, все же дело надо довести до конца. Пусть выйдет на свободу и катится от нее подальше! Однако Чегодаев не шел, зато на второй этаж поднялась Ленка. Повязки на ноге у нее уже не было, но ступала она тяжело, останавливаясь на каждой третьей ступеньке.

— О! — обрадовалась она, заметив Альку. — Что случилось? Мы все тебя потеряли.

— Болела, — уклончиво объяснила Алька.

— А твоя соседка отвечала, что тебя нет дома. — Ленка пристроилась к компании, положила футляр на подоконник.

— Я ее попросила.

— А что с тобой было-то?

— Отравилась.

— Понятно, — сочувственно протянула Ленка. — Ты играть-то можешь? Надо было, наверное, больничный взять.

— Не надо, все в порядке. — Алька еще раз покосилась за спины курящих в поисках Васьки. Странно, все уже почти в сборе, а его нет. Правда, он говорил ей о каких-то делах. Ладно, наверняка сейчас прибежит.

Докурив, они с Ленкой отправились обратно в артистическую, уже битком набитую переодевающимися оркестрантами. Никто никого не стеснялся, каждый, отвернувшись, занимался своим гардеробом.