-  Сегодня весь народ в городе умом поехал, - уверенно заявил Пол. - Перестрелка в порту, перестрелка в Нижнем городе, федералы арестовывают здешних легавых, здешние - федеральных, перестрелка в Вавилоне, здесь перестрелка. Макаронники садят по черномазым. Сатанисты сцепились с этими сектантами желтыми... Садят из военных бластеров почем зря. А мы - торчи тут как куклы между ними всеми и жди дальнейших указаний... Ого! Смотрите, шеф, кого сюда несет...

    Петляя между оставшихся после ночного дождя луж и остывающих после ударов разрядниками проплешин, ныряя временами носом в грунт, к линии окопов пробирался Трюкач-Аванесян.

    -  Как этот тип нас вычислил? - остолбенело спросил Пола сержант.

    С тем же успехом он мог бы спросить рядового Родмена о том, как Иисус накормил пятью хлебами толпу страждущих или еще о чем-нибудь в этом роде. Так или иначе, но вконец выбившийся из сил Гарик обрушился в и без того тесный окопчик и возмущено зашипел:

    -  Куда вы провалились?! Еле нашел вас... Почему на связь не выходите?!

    Гарик, видимо, полагал, что, говоря шепотом, он существенно снижает вероятность попадания в него шальной пули. В тот момент, когда он раскрыл было рот, чтобы приступить к изложению содержательной части своей миссии, над головами всей вооруженной братии загромыхал усиленный мегафоном голос кого-то из отцов города, призывавший участников перестрелки немедленно прекратить огонь и покинуть занимаемые позиции во избежание принятия силами армии и полиции экстренных мер.

    -  Сейчас пустят парализующий газ, - предупредил понятливый Пол, вытаскивая из сумки с «дополнительным комплектом» противогаз. - Или ударят инфразвуком... Говори быстрей, что надо, и сматывайся, - добавил он, обращаясь уже персонально к Гарику.

    -  У Хозяина в-все готово, - чуть заикаясь, выдавил из себя Трюкач. - З-завтра ровно в шестнадцать двадцать, на п-пятнадцатом этаже П-пугачевской б-башни...

    Он машинально извлек из воздуха сначала открытку с изображенным на ней в честь святого Валентина сердечком, вернул ее туда, откуда она взялась, и вместо нее сотворил из ничего зажженную уже сигарету, зажал ее в зубах и полез вон из окопа.

    -  Он сдурел - Шишел этот, - взорвался сержант Харрис. - В городе чрезвычайное положение, полиция переведена на казарменный режим, а у него, видите ли, «все готово» - и подавай ему в шестнадцать двадцать, и чтоб точно, как в аптеке...

    Тут, видимо, только подстегнутые мегафонным предупреждением люди Маноло пошли в атаку на засевших в библиотеке Фонда Армии Спасения макаронников Папы Джанфранко. В ответ что-то тяжело ухнуло и с каркающим железным воплем обвалилось, а высунувшийся из окопа любознательный Пол, поминая всех святых, схватился за голову: проломив ворота складского двора, на площадь выползал «Малыш» - тяжелый боевой танк, содержавшийся людьми Каттарузы и предками их в резерве еще со времен Империи...

    * * *

    -  Послушайте, Стивен, - после довольно тягостной паузы начал вошедший в кабинет капитан Остин.

    Вместо того чтобы усесться за свой рабочий стол визави с федеральным следователем, он принялся мерить шагами скудное пространство, оставшееся незанятым антикварного вида картотекой, спецтерминалами и огромным аквариумом, в котором уютно сосуществовали завезенные с Земли неонки и мечехвосты, кристаллические медузы с Океании и здешние дирижабли.

    -  Так вот, послушайте, - продолжал капитан Планетарной контрразведки, - не пора ли нам с вами начать обмен военнопленными?

    -  Это вы о чем? - старательно рассматривая обитателей стеклянного параллелепипеда, вяло отозвался Стивен.