– Что это у тебя за бумаженции? – поинтересовался сержант. – По тихоновской «Победе»?

– Не, – начал было Акимов, но сил объяснять и рассказывать не было. Язык утрудился, и поток красноречия иссяк.

– Какой-то ты нынче рассеянный, – посочувствовал Остапчук, – сейчас поправим.

И, поколдовав, пододвинул ему под нос доску, а на ней… да-да, именно оно, тещенькиной работы сало, с замечательной прожилкой мясца, перья злющего зеленого лука, разделанная головка чеснока и несколько ломтей ароматного, со слезой, бородинского хлеба.

Всю измученность и изжеванность как рукой сняло. Акимов, плюнув на то, что еще середина дня, наверняка кого-то черт принесет в отделение, разгрыз зубчик чеснока, захрустел зелеными перьями, утирая счастливые луковые слезы.

– Ох, прямо глаза открылись. Спасибо. Это, Ваня, я машину искал, которая Игоря Пожарского сбила. Они, видишь ли, как правда – у всех разные.

– То есть? – не понял Остапчук.

– У Кольки и Приходьки – «Победа», у товарища Тихонова с приятелем его – «эмка», у одних свидетелей номер на единицу заканчивается, у других – на восьмерку и единицу, у третьих – на семерку.

– И ты что же, их все уж нашел? Стахановец! – восхитился Иван Саныч.

– Не только я, – признался честный Акимов, – орудовцы тормозили подряд и «эмки», и «Победы», и серые, и серебристые, и синие. И я по гаражам чесал, аж взопрел и весь бензин сжег.

– Не нашел?

– Нет.

– И все целенькие, без повреждений?

– Да.

– И что, все проверенные машины в порядке?

– Причем что ту, которую ищем, найти не можем, а ведь сигналы она не подавала, фары не горели, тормоза не тормозили…

– Серега, многовато для одной колымаги недостатков, – с сомнением заметил Иван Саныч и поскреб подбородок, – прямо чересчур. Какой дурак будет гнать на тройке с бубенцами, зная, что машина сломана, да еще в сумерках и на мокрой дороге? Пусть на других плевать, себя-то по-любому пожалеешь.

– Согласен.

– Точно говорю – выпимши был. Слушай-ка, а вот в гаражах путевки проверял, никто в наших краях не был?

– Все машины, которые подходили под описание, следовали по маршрутам, от нас далеким.

– Работы – непочатый край, – посочувствовал Остапчук, – а то ведь еще и подмосковные гаражи.

Акимов спохватился:

– Елки-палки. Точно. Спасибо, что надоумил, – и, усевшись за телефон, принялся названивать уже в областную автоинспекцию, обреченно выслушал и записал еще с десяток адресов.

Остапчук глянул ему через плечо:

– Электросталь, Лобня, Рогачево, Талдом – это тебе разбираться до второго пришествия. Наплодили личного автотранспорта на нашу голову. Хочешь, я тебе с тихоновской «Победой» пособлю?

– Спасибо, но сначала надо бы с наездом закончить.

– Как хочешь, – с облегчением протянул сержант. Помолчав, выдал следующее рассуждение:

– А я бы, Серега, все-таки не стал бы ни с того ни с сего разыскивать черт знает что. Искал бы ты ту, которую Колька видел. Все-таки парень глазастый, соображает – дай бог каждому.

– Кольке я верю, – признал Акимов, – но ведь тут загвоздка вот в чем…

Остапчук прервал:

– Да видел! Сопляк из главка нагородил, так и записали: все кругом пьяные – и Игорек, и водила, и даже Колька.