– Это уж точно! – осклабился Розен и положил себе в чашку шесть кусочков сахару. Подумал и добавил седьмой. – Бывало и хуже…

Вит-Тяй, аккуратно вкушавший тост с фирменным джемом, покосился на Дэвида. Тот молитвенно возвел очи горе и блаженно улыбнулся. Поручик удовлетворенно кивнул и продолжил трапезу.

– А вот помнится… – начал было комиссар, но в этот момент в коридоре раздался исполненный такого отчаяния вопль, что он едва не расплескал кофе. – Эт-то что?

Вопль повторился, но на сей раз вопили двое. Вернее, один вопил, а второй, а еще точнее, вторая, яростно визжала.

– Либо кто-то кого-то с кем-то застукал, – задумчиво произнес следователь, – либо произошло преступление.

– Если так, то рано или поздно обратятся к нам, – пожал плечами Берт.

– Именно. Так что завтракайте поскорее. Кстати, кто выиграл вчерашнее пари?

– Я, – лаконично ответил султан Мглистых островов.

– Я так и думал, – довольно сказал Бессмертных.

Им удалось спокойно завершить трапезу и даже подняться на палубу, где уже юный Хоффхаузен уже готовился запечатлеть спокойное море и чистое небо. Выглядел он крайне довольным собой.

– А вот это, похоже, за нами, – заметил Ян.

К компании быстрым шагом приближался хорошо знакомый плот-капитен Буквальны. Но как быстро он ни шел, его обогнало нечто, сперва показавшееся кометой, но быстро трансформировавшееся в мужчину в ослепительно-алом пиджаке и галстуке в горошек.

– Господин генеральный следователь!! – вскричал он и артистично рухнул на колени перед комиссаром.

От неожиданности Сидельских откусил сразу половину сигары.

– Это не я, это он, – ткнул он второй половиной в Бессмертных.

– Господин генеральный следователь! – повторил тот и пополз в сторону Руперта, широко расставив руки, словно собирался его ловить. Следователь на всякий случай отступил назад, но странный человек не останавливался. – Только вы можете меня спасти!

– Возможно, – согласился тот. – Но только если вы внятно сформулируете, что именно вам от меня понадобилось.

– Верните мне мои усы! – возопил незнакомец, и только тут в нем удалось признать дона Фелипе. Да, без усов он даже в своем шутовском наряде был не очень узнаваем. – Это трагедия! Катастрофа!..

– Но я не брал ваших усов, – серьезно ответил Руперт, разглядывая живописца. Под носом у того топорщились жалкие остатки былого великолепия. – Господа, а вы?

– Мы тоже не брали, – за всех ответил Ян. – Зачем они нам?

– Ах, не вы, конечно, не вы! Это кто-то, позавидовавший моему таланту, моей славе, моему…

– Молчать, ничтожество, – прошипел женский голос, и перед ними предстала маркиза де Буполь в сопровождении двух стюардов весьма впечатляющей наружности. – Своей славой ты обязан моему капиталу и моим связям! Впервые я сделала столь неудачное вложение средств! – Она повернулась к стюардам и скомандовала: – Отведите моего пока еще супруга в его каюту. Он болен и нуждается в покое!

– Нет! Оставьте! Мои усы! Мои полотна!.. – Дон Фелипе пытался вырваться, но его решительно унесли в каюту.

Плот-капитен, ставший свидетелем этой сцены, нервно утирал пот со лба.

– И какой-то негодяй осмелился лишить меня долгосрочных инвестиций?! – Маркиза в ярости разорвала носовой платочек. – Выставил меня… на посмешище!

– Ну, не переживайте так, госпожа де Буполь, – успокаивающе произнес Бессмертных.