– Возможно, те призраки, о которых мы с вами говорили, – это его люди и он сам.

– А цели, Глеб?

– Точно сказать не могу. Но, думаю, цели серьезные. Сейчас Бутаков и его люди активно убирают свидетелей, и только чудом Эмма Савина, – а она, генерал, поверьте, очень важный свидетель, – осталась в живых. Я оказался в ее квартире на каких-то полчаса раньше, чем она, что и спасло ее.

Еще, Федор Филиппович, убит фотограф Эдуард Вяткин, он жил на Комсомольском проспекте. Труп находится в его же квартире. Эмма Савина утверждает, что видела, как некто Кириллов и Груздов выходили из подъезда.

– А что она там делала?

Глеб уверенно вел машину, рассказывая генералу о событиях, происшедших после их последней встречи.

– Погоди, погоди, остановись. Я не все схватываю, Глеб, я не могу так, на ходу.

– Федор Филиппович, у меня слишком мало времени.

– Куда ты торопишься? Ведь свидетеля, ты говоришь, спрятал в надежном месте?

– Пока да.

– Где это место?

– У меня на мансарде, Федор Филиппович.

– Глеб, ты с ума сошел, что ли? Из-за какой-то бабы ты готов засветить…

– Ладно, Федор Филиппович, дело уже сделано. Понимаю, что нарушил, понимаю. Но у меня не оставалось выбора. Она с ребенком, с дочкой. Вот список, генерал, тех людей, с которыми спала Эмма Савина по указанию вашего бывшего коллеги полковника Бутакова, – Глеб вытащил из-за пазухи вчетверо сложенный лист бумаги.

Генерал надел очки и, держа лист на расстоянии вытянутой руки, просмотрел список.

– Да ты что, Глеб, этого не может быть!

– И тем не менее – правда, генерал. Савина мне врать не станет. Да и откуда она бы узнала этих людей, если бы не спала с ними? А фотограф Эдуард Вяткин, который теперь мертв, все это снимал. Бутаков и его компания, с помощью снимков, шантажировали людей, с которыми спала Эмма, заставляя их плясать под свою дудку.

– Глеб, но это же люди из высшего звена, так сказать.

– Как видите, генерал. И знаете, кто был последним?

Генерал перевернул страницу, словно хотел увидеть еще одну фамилию.

– Нет, я не успел его внести в этот скорбный список – генерал-лейтенант ВДВ Андрей Борисович Климов.

– Андрей Климов?

– Да, да, Федор Филиппович, Климов. Эмма переспала с ним совсем недавно, буквально накануне. Что вы можете сказать о Бутакове? У вас есть что-нибудь на него?

– На него материалов хватает, но все они не дают возможности схватить его за руку. Он работает сразу в нескольких фирмах, занимает какие-то незначительные должности – ответственный за проверку персонала, ответственный за охрану, консультант, референт, словом, – должности никчемные. Но влияние у него есть, и теперь я понимаю, откуда это влияние. Вот и полковник Самохвалов попался в его сети, но, наверное, договориться с ним Бутаков не смог. Да, да… – бормотал Федор Филиппович, суетливо вытаскивая пачку сигарет из кармана.

Автомобиль свернул в узкий переулок, затем въехал во двор, и здесь Глеб заглушил двигатель. Еще сорок минут разговаривали, сидя в машине, генерал ФСБ Потапчук и агент по кличке Слепой.

– Я понимаю, генерал, одних показаний Эммы Савиной мало, у вас нет улик.

– Да, Глеб, улик у меня нет, хотя, скорее всего, то, о чем ты рассказал, соответствует действительности.

– Дело очень серьезное, Федор Филиппович, и поэтому я пойду до конца, – Сиверов вкратце рассказал генералу о своих планах.

Потапчук слушал молча, иногда улыбался, иногда кивал. А затем, когда Глеб закончил, генерал тяжело вздохнул, словно на поминках.