– Но... – попытался ответить замполит.

– Крутом! – четко скомандовал Синьков. – Отныне твое оружие – кисть и краски. Шагом марш.

Майор отдал воинское приветствие, повернулся и вышел.

– Хороший мужик, – прокомментировал комбат, обращаясь к Филатову. – Мы с ним уже четыре года вместе. Рэкс тот еще, психолог от Бога. А вот с наглядной агитацией у него всегда проблемы.

Не успел замполит выйти, как в палатке появился повар с большим оловянным подносом. На подносе он нес три тарелки наваристого борща с огромными кусками хлеба.

– Вот это запах! – произнес с раннего утра ничего не евший Филатов, сглатывая слюну. – Откуда такое великолепие?

– Охотимся, рыбачим, грибы собираем, – произнес Синьков и рассмеялся. – Ты что, Юра, нас же снабжают по первой категории. Думаешь, если мы в горах сидим, то живем, как пастухи? Здесь даже Интернет есть, – подполковник похлопал рукой по монитору. – Правда, к сожалению, такая штука у нас в войсках редкость. Даже тут на весь лагерь у меня одного. Чеченам больше везет.

– Молодец, комбат, – похвалил друга Филатов, постукивая ложкой по дну быстро опустошаемой тарелки, – война войной, а обед по распорядку. И, честно скажу, борщ не хуже, чем в московских забегаловках.

– Наворачивай-наворачивай, – подбадривал Синьков, довольный похвалой, – хлебушка возьми еще, не жалей.

Обед перебил вошедший в палатку начальник штаба батальона майор Сухарев, с которым у командира были особенно дружеские отношения.

– А-а, заходи, Костя, – пригласил его комбат. – Ну как тут без меня?

– Все в норме, – невозмутимо ответил Сухарев, включая стоящий в углу телевизор. – Хорошо, что антенну спутниковую поставили. Хоть новости можно нормально посмотреть. Кстати, Чухан вернулся.

– Чухан? – удивился Филатов.

– Да, – ответил комбат, – это наш кот. Персидский. Мы его спасли еще котенком во время одной операции. Его мама на одной из чеченских полевых баз жила. Окотилась и тут, как назло, наши вертушки авиаудар наносят. Короче, всех духов накрыло, вместе с кошачьим выводком, а Чухана наш боец в буквальном смысле из огня спас.

– А почему Чухан? – спросил Филатов, не привыкший удивляться армейским кличкам.

– Да, понимаешь, вечно он грязный. Маскируется, гад, как настоящий разведчик. Тут, казалось бы, все чисто, ни капли с неба, травка, зелень. Так он все равно где-нибудь да испачкается.

– На кота не похоже, – заметил Филатов, – они обычно чистоплотные.

– А он потом сам и моется, никого не подпускает. И – снова в грязь. Я ж говорю, Чухан.

– А как с питанием? – спросил Юрий.

– Сначала кормили его молоком, затем попробовали водочкой. Сие зелье ему сразу не понравилось, а поскольку валерьянкой разведчики не пользуются, он остался стопроцентным трезвенником. Казенные харчи, понятно, были весьма ограничены, и ему, породистому «персу», пришлось тренироваться в поиске ящериц, стрекоз, птиц и иных представителей местной фауны. Чухан всегда с нами. Даже когда терялся, прибегал назад. Сам знаешь, в этом дерьме людям нужна отдушина. Чухана весь батальон на руках носит. Мужики ему даже голубой берет сшили, после того, как с дерева на стабилизаторном парашюте сбросили.

– И тельник есть? – хохотнул Филатов.

– И тельник, – серьезно подтвердил Синьков.

– Да, – покачал головой Юрий, – весело тут у вас.

Вместе со старыми друзьями обедал и старший лейтенант внутренних войск, скромно присевший рядом.