– Что тебе надо? – спросил он, не поздоровавшись.

– Я поблизости. Иду домой. Решила заскочить.

Зако хрюкнул и положил трубку. Через две с половиной минуты она позвонила в дверь. Он ее впустил. Дверь на третьем этаже была приоткрыта. В прихожей пахло свежевымытым полом. К нему всегда приходили убираться девчонки, совершенно бесплатно.

Она остановилась посреди гостиной. Он сидел на диване с банкой «Амстеля» в руке, не отрывая глаз от экрана, где несколько футболистов носились туда‑сюда, переругиваясь друг с другом. Не дожидаясь приглашения, она села. Он не смел спросить, что ее привело к нему. Видимо, воспринял ее появление как нечто само собой разумеющееся.

– Я здесь потому, что ты мне должен кое‑что рассказать. Неделю назад ты мне показал фотку, в кафе «Альто». Моей сестры.

Он откинулся на спинку дивана, положил ноги на стол. Нехотя перевел взгляд на нее. Узкие губы поморщились, будто он удерживал улыбку.

– Твоей сестры, – повторил он небрежно.

Она могла бы рвануть на кухню, схватить хлебный нож, приставить к его горлу и угрозами выдавить признание. Силой она успокоила себя благодаря все еще сидевшему в животе холоду. Не дать ему сейчас взять верх. Если Зако возьмет верх, он ее уже никогда не отпустит.

– А у тебя есть… еще ее фотографии?

– Естественно, – оскалился он.

– Кто это снимал?

Он присвистнул:

– Этого ты не узнаешь, Лисс. Ты не узнаешь ничего.

– Ты пытаешься меня обмануть, Зако. Ты всегда был таким. Хочешь, чтобы поверили, будто ты знаешь и можешь намного больше.

Что‑то в нем перещелкнуло.

– Слышал, что ты давненько не трахалась. Поэтому и пришла?

– Может, и так. – Она пыталась небрежно растягивать слова. – Но сначала расскажи мне про фотографии.

Он выпрямился и вытащил пакетик из кармана куртки:

– По дорожке на нос. Потом разберемся с нашими делами.

Она выдавила улыбку. Одна дорожка и перепихнуться. Как все может быть примитивно! Она сняла с себя куртку и свитер. Расстегнула юбку, осталась только в черных колготках и тонкой блузке, знала, что такая она ему очень нравится.

– Ты упряма, как ослица, – промурлыкал он.

– Не думала, что ты имеешь что‑то против ослиц.

Теперь он засмеялся.

– Кто снимал? – попыталась она опять.

– Знакомый. – Он вытряхнул белый порошок на стеклянный столик. – Кто‑то, кто мне задолжал одну услугу.

– Он живет в Осло?

Он выложил целых три дорожки карточкой «Виза».

– Не‑а. – Так он говорил, когда врал.

– Зачем ты посылаешь людей в Осло фотографировать мою сестру?

Он покосился на нее:

– Это допрос?

– Я не верю тебе, господин блеф.

Он достал купюру из бумажника, скрутил ее трубочкой:

– Твое дело – верить или не верить.

– Докажи, что это ты попросил кого‑то сделать эти фотки, и я больше не буду сомневаться в твоих словах.

Он долго смотрел на нее. Она могла бы закричать, что Майлин пропала, что он должен сказать, что знает, если не хочет, чтобы она донесла на него в полицию. Вместо этого она закрыла глаза и покачала головой, будто сдается.

– У тебя всегда эти планы, Зако. Почему я должна верить, что когда‑нибудь из них что‑то выйдет?

Он резко встал, взял телефон. Набрал номер и протянул ей:

– Фотографии прислали мне из Осло. Понимаешь? Я говорю как есть.

Лисс отвернулась к окну, закусила губу.