Она набрала номер. Прошло четыре‑пять гудков. Ответил глубокий мужской голос.

– Зако дома?

– Кто его спрашивает? – в ответ спросил ее голос.

Она немного замешкалась и сказала:

– Подруга.

– Подруга? Что вам от него нужно?

– Я просто хотела поговорить с Зако, – вырвалось у нее. – Он дома?

– Зако мертв.

Она чуть не выронила мобильный:

– Не шутите со мной. Кто вы, черт возьми, такой?

– Сотрудник криминальной полиции Воутерс. Вы можете ответить на мой вопрос?

Она не помнила, о чем он спрашивал. На Хаарлеммердайк зажглись гирлянды. Шестиконечная звезда с красным сердечком внутри. Мимо проехал велосипедист. Мужчина с ребенком на сиденье спереди.

Снова голос в телефоне:

– Когда в последний раз вы видели Зако?

Она услышала свой ответ со стороны, откуда‑то издалека.

– Несколько дней назад. Неделю, может быть.

Ей задали еще несколько вопросов. О том, в каких отношениях она с ним была. Какие наркотические средства он употреблял. Употребляли ли они их вместе. Она должна была сообщить полное имя и адрес. Ответить, чем занимается в Амстердаме.

– Вы не откажетесь, если мы попросим вас прийти и поговорить?

– Конечно, – пробормотала она. – Я приду.

Потом она сидела и смотрела на телефон. Что‑то покалывало вокруг рта. Потом перешло на щеки.

В кафетерии повесили все шары и украсили их зелеными венками. Хозяин неуклюже спустился с расшатанной лестницы и улыбнулся ей:

– Ну вот, теперь Рождество может смело приходить.

Из бара доносился голос Леннона: «War is over, if you want it». Она почувствовала, что из одной ноздри течет. Достала носовой платок. Когда она на него взглянула, он был весь в крови. Она снова прижала его к носу, помчалась к туалету.

– Все в порядке? – спросил хозяин.

Она заперлась. Подержала платок под ледяной водой, прижала его к носу. Тонкая струйка крови стекала по подбородку на белый фаянс.

Вернувшись за столик, она позвонила Рикке. Рикке сняла трубку, но не могла вымолвить ни слова.

– Это ведь неправда? – ныла Лисс. – Пожалуйста, скажи, что это неправда.

Рикке повесила трубку.

Через несколько минут она позвонила снова.

– Они нашли его утром… два его родственника… на диване… захлебнулся в собственной рвоте. – Она снова прервала разговор.

Лисс положила купюру под кофейную чашку и потащилась на улицу.

Картинка снова всплыла, когда она брела по улицам в Йордаане: исчезнуть в глубине леса, в болоте, среди сосен, в месте, которое знала только она и даже Майлин не знала. Сколько она себя помнила, она думала о нем как о последнем месте,  и поэтому она обычно успокаивалась от мыслей о нем. Но ничто не могло ее успокоить сейчас.

У Хаарлеммерплейн она остановила такси. Плюхнулась на заднее сиденье. Шофер был выбрит налысо, одет в серый костюм, и от него пахло тем же лосьоном после бритья, каким иногда пользовался Зако. Она взялась за дверь, чтобы выйти из машины.

– Куда направляется юная леди?

Она вжалась в кресло. Думала, уже сказала, куда ей нужно.

– В Схипол, – пробормотала она и запахнула тонкую кожаную куртку.

Шофер отвернулся и подмигнул ей в зеркало.

– Путешествуем налегке, – прокомментировал он и предложил ей сигарету.

* * *

Когда я пишу, я вспоминаю все, что собирался тебе сказать, дорогая Лисс, если бы ты дала мне рассказать.