Вэл слишком хорошо знает, насколько это неправильно, и надеется, что остальные тоже поймут.

Дженни прижимает кассету к груди.

– Нет. Нет, ты хочешь меня обмануть. Испортить всё, как поступила раньше.

Знакомое чувство вины разгорается внутри Вэл. Она жалеет, что не может выдернуть и выбросить его, зловонное и отвратительное. А вдруг с ней действительно что-то не так? Вдруг она всегда была слишком сломлена, чтобы разделить волшебный опыт детства с остальными? Вдруг ее судьба – лишь разрушать всё вокруг себя? Ведь Китти очутилась на передаче только из-за настойчивости старшей сестры. Возможно, проблема изначально заключалась не в съемках, а в самой Вэл.

Не искала ли она нечто зловещее лишь для того, чтобы снять с себя ответственность? Чтобы было кого винить за пустую и никчемную жизнь?

– Хочешь – смотри, не хочешь – отдай кассету, мне всё равно, – слишком уставшая, чтобы спорить, вздыхает Вэл. – Я знаю только, что моя сестра умерла, и не остановлюсь, пока не докопаюсь до истины. Кто-то же должен обладать информацией о случившемся.

– Дело не в Китти! Мне жаль, что мы ее потеряли, правда, но сейчас нужно позаботиться о наших потребностях, – Дженни указывает на дом. – Ступай, твоя очередь давать интервью.

– Что? – из всех вариантов ответа Вэл точно не ожидала получить такой.

– Иди на интервью! – голос собеседницы звучит высоко и напряженно.

– Но зачем?

– Потому что ты должна вспомнить всё! Нам нужна прежняя Валентина, замыкавшая круг. Моя подруга, – ее так и трясет от смеси ярости и отчаяния.

– Я не хочу опять становиться ею, – качает головой Вэл.

Только не после просмотра видео со съемок. Может, Айзек был прав, когда говорил, что забвение – это дар. Она свободна от оков ностальгических воспоминаний и способна не романтизировать детство, поэтому может рассмотреть истину.

Кроме того, именно подруга, которую хочет вернуть Дженни, и вовлекла Китти в нечто ужасное. Та никогда бы не оказалась на передаче без упрямой старшей сестры. И осталась бы жива.

Вэл утомлена, расстроена и напугана. Последнее ее удивляет. Первое побуждение – игнорировать эмоции, отгородиться от них. Но зная, к чему привело подобное отношение, она, наоборот, цепляется за чувства, отдает дань своему страху. Странный дом, странная передача – есть чего бояться. Здесь происходили ужасные вещи. Однако строения не хранят воспоминания, поэтому внутри нечего искать.

Если Хави прав, то стоящие во главе съемочного процесса люди хотят повесить случившееся с Китти на Вэл. Но у них ничего не получится, если удобная жертва сбежит. Нужно взять деньги, которые для нее скопила Глория, и затаиться.

Вот только не спрятаться на длительный срок, как отец, а просто найти безопасное место, откуда можно атаковать в ответ. Подонки еще пожалеют, что обнаружили ее.

– Я уезжаю, – объявляет Вэл и отправляется собирать вещи.

– Ты должна сходить на интервью, – гнет свою линию Дженни, следуя по пятам. – Тебя уже ждут!

Такая настойчивость заставляет насторожиться и замереть посреди кухни. А что, если бывшая подруга попытается столкнуть в подвал, едва Вэл попытается подняться? Ее щека до сих пор саднит после нападения безумной, которая приходится Дженни матерью.

Лучше держаться на расстоянии от собеседницы на всякий случай.

Наблюдая, как Вэл огибает стол, ее спутница хмурится, а потом всё понимает: гневное выражение сменяется отчаянием.

– Я не могу вынудить тебя пойти на интервью силой. Но прошу сделать это ради меня.