– И как это получилось?

Она опустила глаза.

– Кажется, нормально.

– Да? – Питер наклонился вперед, явно заинтересованный.

– Хотя я была несколько обескуражена. – Кэти подняла глаза. Говорила она едва слышно. – Как ты считаешь, у меня заниженная самооценка?

Питер немного помолчал.

– Ну, хм, я всегда думал, что ты недооцениваешь себя. – Он чувствовал, что более определенно высказываться не следует.

Кэти кивнула.

– Дэнита – мой консультант – думает, что это связано с моими взаимоотношениями с отцом.

Первое, что пришло Питеру в голову, – ехидное замечание о фрейдистах. Но затем до него дошло, что все это достаточно серьезно.

– Она права, – сказал Питер, нахмурившись. – Я как‑то не подумал об этом раньше, но, конечно, она права. Род обращается с тобой и твоей сестрой по‑свински. Как будто вы какие‑то нахлебницы, а не его дочери.

– Марисса тоже ходит к психоаналитику, ты же знаешь.

Питер не знал об этом, но кивнул:

– Очень даже вероятно. Боже, как можно было научиться уважать себя, живя в подобной семье? А твоя мать… – Питер увидел, как Кэти изменилась в лице, и оборвал себя. – Прости, как бы я хорошо к ней ни относился, но Банни не… ну, скажем, в двадцать первом веке она далеко не идеальный образец для подражания. Занимается всю жизнь только домашним хозяйством, и похоже, твой отец обращается с ней не намного лучше, чем с тобой и твоей сестрой.

Кэти промолчала.

Все теперь стало понятно, все‑все.

– Черт бы его побрал, – воскликнул Питер и вскочил, внезапно начав нервно расхаживать по комнате. Он остановился и посмотрел на картину Алекса Колвилла, висящую над диваном. – Будь он проклят.

ГЛАВА 8

По вторникам Питер и Саркар обычно ужинали вместе. Жена Саркара Рахима ходила на какие‑то курсы, а Питер и Кэти всегда давали друг другу возможность заниматься своими собственными делами и увлечениями. В этот вечер Питер чувствовал себя свободнее. Он решил не обсуждать с Саркаром измену Кэти. Они обменялись семейными новостями, поговорили о международной политике, о великолепной игре «Голубых соек» и о бледной – «Листьев». Наконец Питер посмотрел другу в лицо и, откашлявшись, спросил:

– Что ты знаешь об околосмертных переживаниях?

В этот вечер Саркар ел чечевичную похлебку.

– Все это чушь.

– Я думал, ты веришь в подобные вещи.

На лице Саркара появилось обиженное выражение.

– То, что я религиозен, вовсе не значит, что я идиот.

– Прости. Но я недавно беседовал с одной женщиной, у которой были околосмертные переживания. Она, несомненно, убеждена в их реальности.

– У нее были классические симптомы? Она видела свое тело как бы извне? Туннель? Яркий свет? Просмотр сцен своей жизни? Ощущение покоя? Встречи с умершими близкими?

– Да.

Саркар кивнул:

– Лишь взятые в совокупности, ОСП – околосмертные переживания – выглядят необъяснимыми. Их отдельные составляющие понять нетрудно. Сделай, например, вот что: закрой глаза и представь себя за вчерашним ужином.

Питер закрыл глаза.

– Представил.

– Что ты видишь?

– Я вижу себя и Кэти в ресторане «Оливковая роща».

– Ты когда‑нибудь ешь дома?

– Ну, не часто, – признался Питер.

– ДДБД, – заметил Саркар, покачав головой. Двойной доход, без детей. – Ну, это не важно, пойми, ты только что сказал: ты увидел себя и Кэти.