— В таком случае, — сказал Дао Гань, — ясно, почему деньги и золото остались в неприкосновенности. Убийца просто не знал о них. Но это не объясняет исчезновения одежды госпожи Бань.

— Самое слабое место во всей его истории, — заметил Ма Жун, — это рассказ о том, как он потерял сумку во время бегства от этих двух разбойников. Всем известно, что военная стража регулярно прочесывает эту местность в поисках дезертиров и татарских шпионов, и все разбойники обходят ее стороной!

Цзяо Тай согласно кивнул.

— И единственное, что Бань мог сказать об их внешности, — добавил он, — это то, что у одного из них имелась повязка на глазу. Именно так сказители на рынках всегда описывают разбойников!

— В любом случае, — заметил судья, — мы проверим его историю. Советник, пошли начальника стражи с двумя воинами в деревню Пять Баранов допросить того крестьянина и хозяина постоялого двора. А я сейчас подам начальнику поста военной стражи запрос об этих двух разбойниках.

Судья Ди немного подумал и добавил:

— Тем временем нам нужно что-то предпринять, чтобы найти эту девушку Ляо Ляньфан. Сегодня днем, пока Дао Гань будет посещать дом Ляо и лавку Е, Ма Жун и Цзяо Тай отправятся на рынок и еще раз попробуют найти какой-нибудь след в том месте, где девушка пропала.

— Можно нам взять с собой Лань Даогуя, ваша честь? — спросил Ма Жун. — Он досконально знает это место!

— Конечно! — ответил судья Ди. — Я же тем временем перекушу и вздремну здесь на лежанке. Как только вернетесь, доложите мне!

Глава 6

Советник Хун с Ма Жуном и Цзяо Таем отправились в сторожку, чтобы подкрепиться там, а Дао Гань сразу же покинул судебную управу.

Он прошел по восточной стороне старого плаца, покрытого сверкающим снегом. Дул ледяной ветер, но Дао Гань только поплотнее запахнул кафтан на худом теле и ускорил шаг. Дойдя до храма бога войны, он спросил, где находится лавка Е, и его направили на соседнюю улицу. Вскоре он увидел нужную ему большую вывеску.

Дао Гань зашел в маленькую овощную лавку напротив и заказал на медную монету маринованной репы.

— Тщательно ее нарежьте и заверните в хорошо промасленную бумагу! — попросил он хозяина.

— Вы возьмете это с собой? — спросил тот удивленно.

— Я считаю, что есть на улице — признак дурного тона! — высокомерно ответил Дао Гань. Но, заметив недовольный взгляд хозяина лавки, поспешно добавил: — Должен отметить, что у вас приятная, чистая лавка. Наверное, дела у вас идут хорошо?

Лицо хозяина оживилось.

— Не так уж и плохо. — ответил он. — У нас с женой каждый день есть чашка риса и овощной суп, и при этом — никаких долгов! — Затем он с гордостью добавил: — А раз в две недели у нас бывает и кусок мяса!

— Думаю, — заметил Дао Гань, — что у этого крупного торговца бумагой напротив полно мяса каждый день.

— Ничего, — равнодушно сказал хозяин лавки. — Обычно игроки недолго лакомятся мясом.

— Неужели старый Е игрок? — спросил Дао Гань. — Что-то на него не похоже.

— Не он, — ответил его собеседник. — Это его распрекрасный младший братец. Но я не думаю, чтобы у него теперь хватало денег на игру.

— Почему же? — спросил Дао Гань. — Его лавка выглядит вполне процветающей.

— Ты ничего не знаешь, братец, — снисходительно заметил торговец. — Слушай, что я скажу.