А Каридад окончательно убило то презрение, с которым к ней отнеслась Исабель. Трудно было ожидать такого от женщины, которая всегда умела увидеть что-нибудь хорошее в самой скверной ситуации.

Нет, Исабель, конечно, всплакнула, что отчасти избавило от неловкости Антонио и Анджелу, которые бросились утешать ее. А потом надо было возвращаться в дом, к гостям, как-то отвечать на вопросы о Каридад…

Анджела устало вздохнула, понимая, что утомительная ночь еще не закончилась.

– Ммм… ничего себе вечер, – раздался за ее спиной голос мужа.

Это была чересчур легковесная фраза – если принять во внимание, какое за ней стояло напряжение. Антонио не хуже жены знал, что им еще только предстоит объясниться.

– Как твоя мать? – спросила Анджела, не оборачиваясь.

– Еще не пришла в себя, – последовал ответ. – Но ты же знаешь: ей всегда тяжело видеть дурное в людях.

– Да, она любила Каридад, – задумчиво произнесла Анджела. – А когда узнаешь, что человек, которого ты любишь, не такой, каким ты его считала, всегда становится очень грустно.

После короткого молчания Антонио поинтересовался:

– Это в мой огород камень?

В самом деле? – спросила себя Анджела, потом утвердительно кивнула.

– Ты лгал мне, – сказала она. – Лгал о своих отношениях с Каридад.

– Да, – признал он наконец с тяжелым вздохом и встал рядом с женой. – Но это было давным-давно, и мне кажется, что тебе не стоит предъявлять претензии – Каридад ушла из моей жизни задолго до тебя.

– Однако твоя неискренность со мной давала ей возможность делать ядовитые намеки, – ответила Анджела. – Ты упорно все отрицал, она говорила обратное, и… – Анджела повернулась лицом к мужу, чувствуя, как дрожат ее губы, – Каридад знала о тебе сегодняшнем то, что может знать только любовница.

Вздрогнув, Антонио протянул руку и кончиками пальцев прикоснулся к губам жены.

– Прости меня, – хрипло произнес он.

Но этого ей было мало. Анджела отвернулась, глядя на темный тихий сад.

– Каридад той ночью подслушала, как мы выясняем отношения, – произнес наконец Антонио. – И взяла на вооружение все: мое вранье, наше взаимное недоверие, упоминание о Мэтью. Для нее это стало просто даром небес…

Анджела почувствовала, как по ее спине бегут ледяные мурашки при мысли о том, что Каридад – а хотя бы и кто другой! – стала свидетелем их в высшей степени личного разговора.

– Откуда ты знаешь? – с трудом выговорила она.

– Когда ты ушла в спальню, я остался поразмыслить, – начал объяснять Антонио. – Ведь если твоя версия событий того страшного дня соответствовала истине, то и другие твои слова могли оказаться правдой. И тут я услышал какой-то шорох. Я пригляделся и увидел, что одна из дверей, выходящих на галерею, приоткрыта. Затем кто-то вздохнул, и я почувствовал запах знакомых духов. «Стерва Анхела», – прошептала Каридад таким тоном, что у меня кровь в жилах застыла.

Антонио передернуло от отвращения, и он ударил кулаком по мраморному подоконнику.

– И как только такое может быть: думаешь, что знаешь человека, а он…

– Она любила тебя.

Анджеле казалось, что это все объясняет, но Антонио считал иначе.

– Это не любовь, а одержимость, жажда обладания! Тогда я сразу решил вышвырнуть ее из моего дома, чего бы мне это ни стоило. Поэтому я отправился в офис и работал всю ночь, разбираясь с ее делами. Вот и все. Ах, да: неделю в Париже я употребил на то, чтобы дать Каридад понять, что ей нет больше места в моей жизни.

– А она? – с любопытством спросила Анджела.