Они с Сафой едва успели вернуться, матросы уже вовсю пинали сопровождавших толстяка, чтобы несли его обратно. Высота нижней палубы оказалась низкой, и, встав на перила можно было достать до верхней. Сафа лишь придержал Макса, после чего Никитос заметил ручонки хромого и вытянул наверх. Сафе никто не удосужился руки подать, ничего не баре, сам выбрался. Уже в дансинге Макс присел к Никитосу и о чем-то долго шептал, докладывался. Сафа окончательно убедился, что остался без спутника, но хромой неожиданно стал протискиваться к нему обратно. На него шикали и пихались, а он все равно лез. Верный. Сафа подумал, что, наверное, ему не хватало слушателя его бредовых идей, и как ни странно угадал.

– Вот и доложился бы Никитосу, – оборвал он Макса, когда тот в очередной раз стал изливать ему свои соображения.

– Он и слушать ничего не хочет, – пояснил тот. – По-моему его не очень интересует, что там внизу. Я увидел, что голова у него занята чем-то совсем иным. Не удивлюсь, если у него уже есть план, и он никак не связан с нашей вылазкой.

– Хорошо бы. Мы бы сели ему на хвост. Что-то не нравится мне плыть в неизвестном направлении на ночь глядя.

– Когда мы были внизу, я обратил внимание, что вокруг нет ни души, – продолжал Макс. – Ну, кроме того несчастного вахтовика и Визга.

– Чьего визга? – не понял Сафа.

– Это имя такое. Помнишь, матрос сказал про того, который с пилой: "Визг! Визг!" Мы все подумали, что это он про звук, и оказались неправы. Так вот, там внизу не светился ни один иллюминатор, даже над палубой не горел ни один фонарь.

– И что это значит?

– Эта палуба заброшена. Она не жилая, там нет охраны, там вообще никого нет, кроме Визга. Иначе нас бы там изловили в один момент. Думаешь, там дураки сидят, не знают, что вахтовики попытаются улизнуть любыми способами.

– Так это ж хорошо, что палуба заброшена!

– Ничего хорошего, потому что на корабле не может быть заброшенных палуб!

– На этом все может быть! – мрачно возразил Сафа.

– Даже на этом должен сохраняться общий для всех кораблей порядок! – горячился Макс.

Занявшие дислокацию неподалеку Кича и Какафон навострили уши, и Сафа поторопился успокоить его.

– Хорошо, пусть будет по-твоему. И что это нам дает?

– Пока не знаю. Но с этим кораблем что-то творится.

– Ты говорил с палубой.

– А теперь я говорю про весь корабль. У матросов странная форма, капитан без капитанской фуражки. Это нонсенс.

– Чего?

– Не может быть этого, вот чего.

– Ну, корабли до этого черной краской тоже не красили.

– Нужна еще одна вылазка! – решительно заявил Макс.

– Не, я больше вниз не полезу!

– Вниз и не надо. Теперь только вверх. Надо проникнуть на капитанский мостик!

– Ты с ума сошел? Там же Заремба.

– Ночью он там торчать совсем не обязан, – Макс вдруг усмехнулся своим мыслям. – Слушай, у меня вдруг возникла странная гипотеза. Не знаю, на чем она основана, можешь назвать это интуицией. Так вот, если она меня не подводит, а до этого подводила очень редко, если честно, то всего один раз, когда меня мама поймала, так вот если все эти факторы сыграют на моей стороне…

– Короче! – оборвал его Сафа.

– Я думаю, что на капитанском мостике вообще никого нет!

– Дурацкая твоя идея. Готов спорить на что угодно, что даже на этой старой лоханке есть вахтенный.

Обычно Макса нельзя было назвать стойким, и он легко отказывался от своих слов, но в этот раз отчего то уперся.