— Думаю, нам пора прикрыть эту операцию. Полагаю, денег там достаточно, чтобы справиться с любой непредвиденной ситуацией.

Беверли посмотрела на него.

— Странный ты человек, Пастырь. Тебе действительно наплевать на деньги.

— С чего ты это взяла?

— Ты никогда не спрашивал меня, сколько денег на этом счете. Тебе не хотелось это знать?

— Разумеется, хотелось. Но я как-то не задумывался об этом. Я знал, что этим счетом занимаешься ты.

Она улыбнулась.

— Я могла бы постоянно обкрадывать тебя, а ты ничего бы не узнал.

— Что бы ты ни делала, я все равно люблю тебя, — ответил Пастырь.

Глаза Беверли повлажнели.

— Ты все еще не спросил.

— Хорошо. Спрашиваю.

— Больше пяти миллионов долларов.

Пастырь присвистнул.

— Мне с трудом в это верится.

— Я представлю тебе полный отчет. Тогда ты поверишь.

— Я не предполагал, что накопится такая сумма. Теперь у тебя действительно есть работа.

— О чем ты?

— Нам надо найти способ использовать эти деньги на помощь самым нуждающимся. В этом мире слишком много больных и голодных, чтобы деньги просто лежали в банке.

— Вспомни, ты завел этот счет на случай, что Рэндл попытается вышвырнуть тебя вон.

Пастырь встал, подошел к окну, выглянул. Один из автобусов Черчленда остановился у часовни. Пассажиры выходили на улицу и направлялись к дверям. Он повернулся, посмотрел на Беверли.

— Поверишь ли, мне теперь все равно, вышвырнет он меня или нет.

Она не ответила.

Пастырь вернулся к столу, встал рядом с Беверли.

— Я основал эту церковь, чтобы привести к Богу больше людей, и мне это удалось. И Рэндлу этих людей не остановить, буду я здесь или нет.

ГЛАВА 8

Джейн открыла дверь, заглянула в кабинет. Пастырь поднял голову, оторвавшись от документа, который читал. Она вошла.

— Уже третий час ночи. Ты собираешься ложиться спать?

— Сначала я должен просмотреть эти бумаги. Завтра заседание совета директоров.

Она села в кресло.

— Католики абсолютно правы, запрещая священникам жениться.

Он положил бумагу на стол.

— Почему ты упомянула об этом?

— Потому что опять подумала о нашей совместной жизни.

Невозможно одновременно быть священником, мужем и отцом. На все не хватает времени. Приходится устанавливать приоритеты. И теперь я знаю, что у тебя на первом месте.

— Тебе известно, сколько у меня работы.

— Известно.

— И легче не становится. Наоборот, наваливается все новая работа.

— А для нас остается все меньше и меньше времени. Раньше мы иногда проводили вечер вместе. За последние три или четыре месяца нам только однажды удалось пообедать в кругу семьи.

Он молчал.

— И я уже не помню, когда мы в последний раз трахались. Я не так уж наивна и понимаю, что огонь, горевший столь ярко при наших первых встречах, не может пылать с той же силой, но с моей стороны логично предполагать, что хоть какие-то искорки да остались. Я не могу не думать о том, что тебе, возможно, скучно со мной, что я тебя не возбуждаю, а может, ты ищешь утех на стороне.

— Дело не в этом, — ответил он. — Мне сорок один год, и во мне поубавилось юношеской энергии.

— Виноват не возраст, а твоя работа. Вот куда уходит вся твоя энергия.

— Ты, скорее всего, права.

— Не знаю, что происходит со мной. — Ее глаза наполнились слезами.