– Я ввел вашему мужу антибиотики. Сейчас он вне опасности, но нуждается в лечении, которое я не могу обеспечить ему здесь. Завтра его можно будет перевезти в больницу Макаса, но это не меньше часа езды отсюда. А пока ему лучше отдохнуть.

Каролина кивнула и благодарно улыбнулась врачу. Она бы предпочла рассказать ему правду, чтобы он знал, насколько они рады, что добрались сюда живыми. Но это было бы слишком сложно.

– Я зайду через часок посмотреть, как его дела.

– Большое спасибо.

Он вышел из темной комнатушки.

– Я не знала, как ему отвечать, – прошептала Каролина, склонившись к мужу.

Эрик с трудом приподнял руку и с ласковой улыбкой осторожно коснулся ладонью ее щеки.

– Ты все правильно сделала, любимая.

– Ты уверен?

– Да. Ни к чему говорить ему всю правду. Хотя рано или поздно нам придется обратиться к властям.

– К властям? Каким властям? Здешним? Да они ничего не поймут. К тому же я даже не знаю, к кому можно обратиться!

– Нет‑нет! К французским.

– К французским? Но каким именно? В полицию? Да там решат, что мы рехнулись. Что, по‑твоему, мы им скажем? Что в Центре нас удерживали против воли? Это даже не совсем правда. Ведь мы приехали сюда добровольно…

– А Чарльз Линч? Ведь он погиб! Это не пустяки! – воскликнул Эрик.

Тут он зашелся кашлем. Каролина прижала руку мужа к губам и нежно ее поцеловала.

– Может, нам позвонить его дочери? Она‑то нам поверит. Наверняка она в курсе.

Эрик кивнул:

– Я сохранил фотографию, ту, что была у Чарльза в руке. Поищи в моей одежде. Там на обороте есть ее телефон.

Каролина встала и порылась в карманах рваных джинсов мужа. Она нашла черно‑белую фотографию актрисы и прочитала наклейку на обороте. Мари Линч. У нее перехватило горло. Она даже не знакома с этой девушкой, а ведь придется сообщить ей о смерти отца. Задача не из легких. Но она не вправе забывать о других. О тех, кто все еще томится в Центре. Она сложила фотографию и сунула ее в карман.

– Пойду поищу телефон.

Она поднялась и вышла из темной каморки.

82

– Я получил результаты анализов, которые вы просили провести, – сообщил сотрудник криминалистической полиции на другом конце провода.

Вилли Вламинк оказался предоставлен самому себе. Два его основных сотрудника сейчас где‑то в Монголии. Что касается заместителя генерального секретаря, он отправился с визитом в Восточную Европу и вернется не раньше чем через три дня.

События вдруг ускорились и вышли из‑под контроля. С одной стороны, Маккензи, очевидно, напал на серьезный след, и вопреки тому, что ему удалось внушить ССЦ, этот след вовсе не вел в Монголию. С другой стороны, многое указывало на то, что об этом деле пронюхали секретные службы: ЦРУ, китайские спецслужбы, СВР. Рано или поздно ССЦ утратит свое преимущество, а для Европы это обернется катастрофой. Наконец, похоже, в ЦУВБ есть утечка и кто‑то сообщил французскому министру внутренних дел о том, чем занимается Маккензи.

Последняя новость особенно его обеспокоила. После того как французы спешно прикрыли дело о тетрадях Виллара из Онкура, у ССЦ появились серьезные основания для сомнений в надежности их министра внутренних дел. Вламинку оставалось лишь надеяться, что он не помешает им осуществить задуманное.

Но пока важнее всего установить, где находится Вэлдон, и отыскать его прежде, чем это сделает Маккензи.

– Слушаю вас, – сказал бельгийский агент, зажав телефон плечом.

– Яд, который использовал убийца, действительно представляет собой нейротоксин, проникший в организм жертв через кожу. Путем простого прикосновения. Я предполагаю, что убийца наносит яд на перчатки и затем дотрагивается до кожи своих жертв.