Вламинк подошел к столу, чтобы делать пометки.

– Какой именно яд?

– Батрахотоксин.

– Ну и что это такое?

– Смертельный яд, в двести пятьдесят раз сильнее кураре, который собирают с кожи некоторых видов лягушек. В данном случае был применен нейротоксин лягушки кокои, phyllobates terribilis, если вам угодно. Эта малявка размером чуть больше трех сантиметров выделяет яд, которого хватит, чтобы убить десять тысяч мышей или десятка два человек. Достаточно просто прикоснуться к ней.

– А где эти лягушки обитают?

– Большая часть phyllobates живет в Южной Америке. Там их называют «лягушки для стрел», потому что охотники собирают их яд, чтобы смазывать стрелы. Они добывают яд по капле, держа лягушек над огнем, затем обмакивают в эту жидкость наконечники стрел. Имейте в виду, что убийца, по всей видимости, получает яд именно там.

– Почему?

– Лягушка не вырабатывает яд сама по себе. Я хочу сказать, нельзя, например, добывать яд, разводя phyllobates terribilis во Франции. Батрахотоксин содержится в насекомых, которыми лягушки‑листолазы питаются в джунглях. Если поместить их в искусственную среду, они не будут выделять это вещество.

– Понятно.

– Данная разновидность лягушек обитает на западе Амазонии. Главным образом в Колумбии и Эквадоре. Не знаю, насколько это существенно…

83

– Все было бы куда проще, будь мы на задании, – вздохнул Кшиштоф, когда они выходили из большого здания.

Было позднее утро, и на улицах эквадорского города стояла удушающая жара. Солнце сверкало в голубом небе, омраченном лишь далеким дымом вулкана Сангай. Макас – тихий населенный пункт средних размеров, куда менее развитый, чем Кито, и еще не затронутый туризмом. Просторные прямые проспекты и низкие дома напоминали городок в США, разве что более красочный. Яркие, пестрые традиционные костюмы оживляли улицы.

Никто так и не смог объяснить им, как раздобыть полный список разрешений на строительство, выданных за последние годы правительством Морона‑Сантьяго. Очевидно, централизованной базы данных здесь не существовало, а служащий мэрии Макаса принял их за умалишенных. Чтобы не привлекать внимания, они не стали настаивать.

– Это будет труднее, чем я думала, – вздохнула Ирис.

С озабоченным видом они направились к припаркованной неподалеку машине. От места, которое они ищут, их теперь отделяло не больше нескольких километров, но они опасались, что потеряют след и застрянут здесь. Так близко от цели и наверняка близко от брата Ирис.

В кармане у Ари завибрировал мобильный. Он взглянул на дисплей. Звонили из Франции. Здесь имя абонента не высвечивалось, но он без труда узнал номер Мари Линч. Он решил не отвечать и сунул телефон обратно в карман. Вообще‑то не так уж он на нее и злился, но решил помучить ее еще пару дней.

– И что нам теперь делать? – спросил Кшиштоф. – Уверен, мы придумаем что‑нибудь еще, кроме кадастровых книг и разрешений на застройку.

– Где‑то здесь есть офис МФП, – предположил Маккензи. – Они скупили в эквадорских джунглях столько земли, что без филиала в этих краях им не обойтись.

– Да, здесь, в Макасе, есть их офис. Вот только как мы туда заявимся?

– А почему бы и нет? Можно ведь и сблефовать, – предложил поляк. – Спросим как ни в чем не бывало, где здесь центр «Summa Perfectionis»…

– Ну ты и конспиратор, – улыбнулся Ари. – Вполне возможно, что у всех служащих НФП есть наши фотографии с пометкой «Разыскиваются».