|
- Но Фредерика, Фредерика!.. - с тоской вскричал Джонсон. - Увы, ее давно нет! - сказал Крукс. - Моя мать умерла уже тридцать лет тому назад, - проскрипел старик. - Вот так штука! - воскликнул молодой человек. И, обращаясь к Джонсону, он сказал: - Выходит, что вы мой дедушка! Вы моложе меня, у вас семидесятипятилетний сын!.. Джонсону показалось, что он бредит. Он провел ладонью по своему лбу. - Да.., сын! Самуэль! Мой маленький Самуэль - вот этот старик! Фредерики нет... Вы - мой внук, - обратился он к своему тезке Бенджэмину, - а та женщина и ребенок?.. - Моя жена и сын... - Ваш сын... Значит, мой правнук! Он в том же возрасте, в каком я оставил моего маленького Самуэля! Мысль Джонсона отказывалась воспринимать, что этот дряхлый старик и есть его сын... Старик сын также не мог признать в молодом, цветущем, двадцатипятилетнем юноше своего отца... И они сидели смущенные, в неловком молчании глядя друг на друга... VIII. АГАСФЕР Прошло почти два месяца после того, как Джонсон вернулся к жизни. В холодный, ветреный сентябрьский день он играл в саду со своим правнуком Георгом. Игра эта состояла в том, что мальчик усаживался в маленькую летательную машину - авиетку с автоматическим управлением. Джонсон настраивал аппарат управления, пускал мотор, и мальчик, громко крича от восторга, летал вокруг сада на высоте трех метров от земли. После нескольких кругов аппарат плавно опускался на заранее определенное место. Джонсон долго не мог привыкнуть к этой новой детской забаве, неизвестной в его жизни. Он боялся, что с механизмом может что-либо случиться и ребенок упадет и расшибется. Однако летательный аппарат действовал безукоризненно. "Посадить ребенка на велосипед тоже казалось нам когда-то опасным”, - думал Джонсон, следя за летающим правнуком. Вдруг резкий порыв ветра отбросил авиетку в сторону. Механическое управление тотчас же восстановило нарушенное равновесие, но ветер отнес аппарат в сторону. Авиетка, изменив направление полета, налетела на яблоню и застряла в ветвях дерева. "Ребенок в испуге закричал. Джонсон, в не меньшем испуге, бросился на помощь правнуку. Он быстро вскарабкался на яблоню и стал снимать маленького Георга. - А Сколько раз я говорил вам, чтобы вы не устраивали ваших полетов в саду! - вдруг услышал Джонсон голос своего сына Самуэля. Старик стоял на крыльце и в гневе потрясал кулаком. - Есть, кажется, площадка для полетов - нет, непременно надо в саду! - Неслухи! Беда с этими мальчишками! Вот поломаете мне яблони, уж я вас!.. Джонсона возмутил этот стариковский эгоизм. Старик Самуэль очень любил печеные яблоки и больше беспокоился за целость яблонь, чем за жизнь внука. - Ну ты, не забывайся! - воскликнул Джонсон, обращаясь к старику сыну. - Этот сад был впервые разведен мною, когда еще тебя не было на свете! И покрикивай на кого-нибудь другого. Не забывай, что я твой отец! - Что ж, что отец? - ворчливо ответил старик. - По милости судьбы, у меня отец оказался мальчишкой! Ты мне почти что во внуки годен! Старших слушаться надо! - наставительно закончил он. - Родителей слушаться надо! - не унимался Джонсон, спуская правнука на землю. - И кроме того, я и старше тебя. Мне девяносто восемь лет! Маленький Георг побежал в дом к матери. |
