Бокардон. Она сама мне сказала.

Мадам Коломбо. Вы несправедливы. Еще только сегодня утром мой зять сожалел, что не видел вчера мадам Бокардон.

Коломбо. Когда в шесть часов за ней послали карету, ее не оказалось дома.

Селимар (в сторону). Ай!

Питуа (в сторону). Я-то знаю почему.

Бокардон. Простите, но она была дома.

Селимар (удивленно). Что?

Бокардон. Наедине с мигренью.

Питуа (в сторону). Сильна штучка, ничего не скажешь!

Эмма. Ах, бедняжка!

Бокардон. И потом она была в церкви…

Селимар. В самом деле? Ты ее видел?

Бокардон. Нет, но она меня видела…

Питуа (забывшись, смеется и от смеха роняет тарелку). Xa-xa-xa!

Селимар (поспешно оборачивается и подходит к нему). В чем дело?

Питуа. Тарелка из рук выскользнула!

Селимар (к Питуа). Ладно, оставь нас.

Питуа (уносит поднос в сторону). Ох, уж эти мужья! Подумать только, что и я был таким. (Уходит.)

Бокардон. Дорогие друзья… Мне придется вас покинуть, у меня еще куча дел. (Вытаскивает исписанную бумажку.) Вот мое расписание на сегодняшний день… (Читает.) «Зайти к Селимару». Сделано. «Поговорить с ним насчет кухарки». Сделано. «Поговорить с ним насчет обоев». Сделано.

Селимар (в сторону). Ужасно интересно!

Бокардон (читает). «Поговорить с ним насчет насоса»… Ах да, ты знаешь, этот насос, что у меня в доме на улице Тревиз…

Селимар. Ну?

Бокардон. Не работает… Надо, чтоб ты взглянул на него.

Селимар. Вот что: найми-ка ты меня сразу на целый год.

Бокардон (хохочет). Ха-ха-ха! (Остальным.) Он сегодня не в духе. (Читает.) «Зайти к итальянцам».

Селимар (вконец выведенный из себя, отходит в глубину направо и садится). Я пока посижу.

Бокардон. Должен вам сказать, что сегодня в три часа будет изумительный концерт. Поет Патти, поет Пенсо, поет Альбони — словом, все поют.

Эмма. Ах, как интересно!

Бокардон. Знаете, у меня идея: пойдемте с нами — кстати, я вам представлю мою жену.

Селимар (продолжая оставаться в глубине, направо). Хорошо!

Эмма. Ах, пойдемте, пойдемте!

Мадам Коломбо. Какая прекрасная мысль!

Коломбо. Великолепная!

Селимар (в сторону). О господи, да когда же он оставит нас в покое с этой своей женой!

Эмма (Селимару). Значит, решено, не так ли, мой друг?

Селимар. Так-то оно так, но…

Коломбо. Что еще?

Селимар. Я очень впечатлительный, и музыка меня страшно волнует.

Бокардон. Тогда почему же ты каждый понедельник ходил с нами в Оперу?

Селимар (взбешенный). Пошел ты к черту!

Бокардон (хохочет). Нет, он право сегодня не в себе. Ах, сударыни, у меня родилась новая мысль, еще лучше первой.

Селимар. Что?! (В сторону.) Нет, меня от него прямо в озноб бросает!

Бокардон. Вместо того чтобы встречаться у итальянцев, посажу-ка я лучше жену в коляску да привезу ее к вам.

Эмма. Браво!

Мадам Коломбо. Прелестно!

Селимар. Прелестно! (В сторону.) Нет, он дождется, что я выброшу его в окно.

Бокардон. Так она и с дамами познакомится и посмотрит твои обои.

Селимар. О да, все удовольствия сразу. (В сторону.) Только я ее сюда не пущу, даже если мне для этого придется взорвать лестницу.

Бокардон (снова берется за свой список и читает). «Возобновить страховку». Это тебя касается. «Зайти к Леону». Это двоюродный брат моей жены. «Спросить у него, что он думает насчет Северных».

Селимар (в сторону). Вот как?! Уже!

Бокардон. Все сделал… Собираюсь от него уходить — а он такой славный малый, звезд с неба не хватает, но славный, — так он не пускает, не хочет отдавать мне мою шляпу, да и только.