– Ваша невеста, – продолжил Наполеонов. – В доме находится ваш отец. И кто еще?

   – Моя мачеха. С ней нервный припадок. Лена была ее давней подругой. Они и в школе вместе учились.

   – Так, – подумал Наполеонов, – у Замятина-старшего молодая жена. А вслух спросил: – Ваш отец в комнате жены?

   – Да, – кивнул Владимир, – ей совсем плохо, но врачи сделали укол и сказали, что она скоро успокоится.

   – В доме больше никого нет?

   – Есть. Брат мачехи. Сергей. Он… Он тоже с ней.

   – А домработница? Или еще кто-то в этом роде? – Наполеонов поморщился, как от зубной боли.

   – Нет, все ушли рано вечером. Они живут здесь недалеко в поселке… и предпочитают приходить утром.

   Замятин сделал глубокий вдох, – а отец…

   – Что отец? – поторопил его капитан.

   – Отец считает, что так даже лучше.

   – Аветик! – позвал Наполеонов лейтенанта.

   – Да?

   – Из дома никого не выпускать.

   – Хорошо, – Григорян спустился вниз.

   Шахназаров раскрыл свой чемоданчик, склонился над кроватью.

   То, что девушка мертва, не вызывало сомнений.

   Незовибатько тоже раскрыл свой чемоданчик. В комнате запахло химическими реактивами. Афанасий Гаврилович замахал кисточкой с порошком. Время от времени он вздыхал и покрякивал, но никто не обращал на это внимания, так как у Незовибатько была такая манера работы… Добрейшей души человек, он до сих пор не мог привыкнуть к убийствам.

   Защелкал фотоаппарат Легкоступова, ослепляя присутствующих голубыми вспышками.

   – Рустам Каримович, – обратился Валерьян к судмедэксперту, – вы закончили?

   – Что такое? – вскинул брови Шахназаров.

   – Я хотел подушку поправить и волосы убрать с лица.

   – Это еще зачем?

   – Ну, чтоб красивее было.

   – Легкоступов! – рявкнул Шура, – нам не надо красиво! Сколько раз тебе говорить! Не с фотомоделью работаешь! Фотографируй, как есть!

   – Воля ваша, барин, – огрызнулся Легкоступов. – Никакой фантазии, – пробурчал он себе под нос.

   – Что? – спросил Шура.

   – Ничего, господин капитан. Выполняю ваше приказание.

   Шура Наполеонов молча наблюдал за работой оперативников. Он понимал, что отпечатки пальцев мало чем могут помочь в этом деле.

   – Несомненно, в комнате побывала вся семейка, – подумал он.

   – Александр Романович, – окликнул его Шахназаров.

   – Ну что?

   – Время смерти – не больше полутора – двух часов назад. После вскрытия – более подробно.

   Владимир Замятин стоял, прислонившись к косяку, и, казалось, ничего не видел вокруг.

   – Владимир Львович! – позвал его Наполеонов и подумал: – Надо же, так убивается, бедняга.

   Замятин стоял все в той же позе, голова его свесилась на грудь.

   – Черт! – выругался про себя Наполеонов, – не хватало только, чтобы этот детина в обморок рухнул!

   Он взял Замятина под руку и усадил в кресло.