Вены омывает тестостероном, и я вдруг понимаю, что достаточно дремуч, ибо не хочу видеть этого мужика рядом с ней больше никогда. Я не хочу видеть его, зная, что он, вполне возможно, касался ее как мужик. Ласкал и, возможно, ей с ним было хорошо.

Я никогда не смогу спросить ее об этом. Я не должен об этом спрашивать.

Это отголосок нашей жизни. Результат наших решений и поступков, который не исправить и с которым придется примириться. И мне, и ей.

Но это не меняет того, что я ревную. И никакая логика не сможет заткнуть мой внутренний фонтан. Каким бы цивилизованным я ни был, это не поддается контролю.

Мужик не станет интересоваться здоровьем женщины просто так. Он здесь, потому что моя женщина оставила неизгладимый след в его памяти, а не потому, что они остались друзьями.

Она это умеет.

– Мам…

Оля приподнимается на кровати, глядя на нас с Мишаней.

Топот его ног заполняет возникшую в комнате тишину.

Тхапсаев быстро встает и отходит в сторону, кладя руки в карманы белого халата.

Это отлично. Жать ему руку я бы не стал, отлично, что он это понимает.

– Добрый день, – опускаю на стол пакет с продуктами.

– Добрый, – посетитель почесывает затылок с легкой вежливой улыбкой на губах.

Хочу, чтобы он отсюда убрался. И желательно с концами.

Бросаю взгляд на постель, где Оля улыбается, ероша свежеподстриженную челку нашего сына. Прижимает к себе букет, который Мишаня водрузил на кровать рядом с ней, и смотрит на меня, чуть прикусив губу.

– Кхм… что ж, не буду мешать, – объявляет ее друг. – Если могу чем-нибудь помочь, обращайся.

Кривовато улыбаюсь, глядя на пакет перед собой.

– Спасибо, – шелестит Оля.

– Выздоравливай, – кивает он и направляется к двери.

Сажусь на стул, заняв его место, и упираю локти в колени.

Мишаня излагает тонкости нашего быта, а я общаюсь с его матерью без слов.

Пока она изучает меня, молча изучаю ее в ответ.

Глаза у нее кажутся огромными, движения замедленные. На ней пижама, которую привез сюда несколько дней назад. Синяя футболка и клетчатые штаны. Волосы собраны в косу.

– Хочешь, я тебе почищу апельсин? – лепечет Миша.

– Хочу…

– Сейчас… – срывается с места, направляясь к пакету.

Шуршит им за моей спиной, копошась и продолжая вещать.

– Как у вас дела? – тихо спрашивает Оля.

Посмотрев на свои туфли, секунду думаю о том, как ответить на этот вопрос.

Мою жизнь будто перепрошили. В ней осталось только два центральных элемента, и оба они находятся в этой комнате.

– Без тебя как-то херово, – констатирую ей.

Обведя языком сухие губы, она бормочет:

– А по-моему, парикмахер у вас классный…

Глава 69

Оля. Наши дни

Я прошу брата завезти меня домой.

Из-за слабости двигаюсь медленно. Пока он закупает в мини-маркете продукты по моему списку, я укладываю в большой чемодан кое-какие свои вещи и вещи Миши, толком не понимая, что нам нужно.

Четырнадцать дней. Столько меня не было. Всего две недели, но мир вокруг в прямом смысле стал другим, потому что наступила весна.

– Там кирпичи? – присвистывает Саша, укладывая чемодан в багажник своей машины.

Я забираюсь в салон, чувствуя, как на коже проступает пот.

Мы крутимся по городу уже больше часа, и на меня накатывает усталость. Это раздражающие, дерьмовые последствия моей пневмонии, с которыми просто не могу бороться. Я беспомощная. Слабая, как котенок.

Я попросила брата никому не говорить о том, что меня выписали.