|
Я ведь немножко колдун. Жак попятился. - Это еще не все, - продолжал Шико, чье лицо прояснялось при свете его же собственных слов, - в кармане убитого нашли письмо. - Совершенно верно, письмо. - И дом Модест поручил своему малютке Жаку отнести это письмо по адресу. - Да. - И малютка Жак тотчас же побежал в особняк Гизов. - О! - Где он никого не нашел. - Боже мой! - Кроме господина де Мейнвиля. - Господи помилуй! - Каковой господин де Мейнвиль привел Жака в гостиницу "Гордый рыцарь". - Господин Брике, господин Брике! - вскричал Жак. - Раз вы и это знаете... - Э, черти полосатые! Ты же сам видишь, что знаю! - воскликнул Шико, торжествуя, что ему удалось извлечь нечто, дотоле неизвестное и для него чрезвычайно важное, из пелен, в которые оно было завернуто. - Значит, - продолжал Жак, - вы должны признать, господин Брике, что я ни в чем не погрешил! - Нет, - сказал Шико, - ты не грешил ни действием, ни каким-либо упущением, но ты грешил мыслью. - Я?! - Разумеется: ты нашел герцогиню очень красивой. - Я!! - И обернулся, чтобы еще раз увидеть ее в окно. - Я!!! Монашек вспыхнул и пробормотал: - Это правда, она похожа на образ девы Марии, что висел у изголовья моей матери. - О, - прошептал Шико, - как много теряют люди нелюбопытные! Тут он заставил юного Клемана, которого держал теперь в руках, пересказать заново все, что он сам только что рассказал, но на этот раз со всеми неизвестными ему, разумеется, подробностями. - Теперь видишь, - сказал Шико, когда мальчик кончил рассказывать, - каким плохим учителем фехтования был для тебя брат Борроме! - Господин Брике, - заметил юный Жак, - не надо говорить дурно о мертвых. - Правильно, но одно ты признай. - Что именно? - Что брат Борроме владел шпагой хуже, чем тот, кто его убил. - Это правда. - Ну а теперь мне больше нечего тебе сказать. Доброй ночи, мой маленький Жак, до скорого свиданья, и если ты хочешь... - Чего, господин Брике? - Я сам буду давать тебе уроки фехтования. - О, я очень хочу! - А теперь иди скорее, малыш, тебя ведь с нетерпением ждут в монастыре. - Верно. Спасибо, господин Брике, что вы мне об этом напомнили. Монашек побежал прочь и скоро исчез из воду. У Шико имелись основания избавиться от собеседника. Он вытянул из него все, что хотел знать, а с другой стороны, ему надо было добыть и кое-какие другие сведения. Он быстрым шагом вернулся домой. Носилки, носильщики и лошадь все еще стояли у дверей "Гордого рыцаря". Шико снова бесшумно примостился на своей водосточной трубе. Дом напротив был по-прежнему освещен. Теперь он не спускал глаз с этого дома. Сперва он увидел сквозь прореху в занавеси, как Эрнотон, явно поджидавший с нетерпением свою гостью, шагает взад и вперед по комнате. |
