В который раз Шатти с запозданием пожалела о своей опрометчивости. Ишь расхвасталась!

Сколько ошибок и обмолвок такого рода она уже допустила? Подозревает ли ее Кеннет? И если да, то насколько он близок к истине?

– Ты уже перепечатала эти заметки? – осведомился Кеннет, разгребая бумаги на столе.

Он уже дважды пролистал пухлую папку, ища план очередной главы, который явно туда вкладывал. Однако злополучный набросок как сквозь землю провалился.

Они с Шатти работали весь день напролет, редактировали и переписывали, до хрипоты спорили по поводу серьезных концептуальных вещей и сущих пустяков, восстанавливая угасающие силы крепким черным кофе.

– Я же сказал, что они мне нужны сегодня к вечеру.

Шатти на мгновение оторвалась от печатной машинки и досадливо вздохнула.

– Твой почерк, знаешь ли, расшифровке поддается с трудом. Лучше бы ты на диктофон интервью записывал.

– Многие люди терпеть не могут разговаривать при включенном магнитофоне, – буркнул Кеннет, вороша очередную папку. – Замыкаются в себе и молчат как рыбы. Ну и скоро ты закончишь? Я хотел к утру окончательно выверить эту главу.

Девушка неодобрительно нахмурилась.

– Сходил бы ты погулять, что ли.

– Не хочу! – рявкнул Кеннет.

Весь день он места себе не находил. Чем дольше жила Шатти на шхуне, тем сложнее оказывалось выбросить ее из головы. Снова и снова Кеннет повторял себе: роман с этой девушкой обернется величайшей ошибкой всей его жизни.

Но на то, чтобы держаться от нее на расстоянии, он затрачивал столько сил и энергии, что к концу дня бывал измотан и зол. Дальше так продолжаться не могло: либо они займутся любовью, либо он уволит Шатти Арран. В любом случае, развязка недалека.

Кеннет вновь искоса глянул на ассистентку. Об одежде Шатти не особо задумывалась, но Лэвероку казалось, что сегодня утром она нарочно вырядилась с расчетом свести его с ума. На ней была короткая плиссированная юбочка, черный свитер с высоким воротником, эффектно облегающий ее хрупкую фигурку, а еще – гетры до колен. Просто таки эротическая фантазия школьника!

– Тогда поспи, – предложила девушка, – или пивка выпей, или носки себе свяжи. Только от меня отстань. Видишь, я делаю все, что в моих силах.

Кеннет скрестил руки на груди и упрямо нахмурился.

– Я твой босс. И моя работа – всячески подгонять тебя.

– А моя работа – сообщать тебе, когда надо бы сделать перерыв! – раздраженно бросила Шатти.

Она накрыла машинку футляром, встала со стула и, не говоря ни слова, принялась раскладывать разбросанные по столу листы аккуратными стопками. Затем властно забрала папку у Кеннета из рук и демонстративно ее захлопнула.

– На сегодня – все! – объявила она.

– Ничего подобного. – Кеннет снова раскрыл папку. – Будет все, когда я скажу: «Все!»

Шатти воинственно подбоченилась.

– Ты что, считаешь себя здесь главным?

– Считаю.

– В таком случае очень жаль. Объявляю забастовку!

– Тебе бастовать никак нельзя, – заметил Кеннет, – иначе я тебя уволю. – Помолчал и в сердцах объявил:

– Ты уволена!

– Ты не можешь меня уволить! – возмутилась Шатти. Щеки ее пылали. – Ты мне слишком мало платишь, чтобы еще и увольнять! Раньше я сама уйду. – Девушка заглянула в камбуз, извлекла из холодильника запотевшую бутылку и возвратилась в салон. – Итак, я увольняюсь.

Проблема решилась. А теперь отчего бы нам не распить по бокалу вина? Посидим спокойно, и ты найдешь подходящие слова и уговоришь меня остаться. Может, даже прибавку предложишь.

Кеннет заскрежетал зубами. Эта девушка обладала просто таки магической способностью ставить его на место, особенно когда он явно «зарывался».