Интеллигенция просто преображается, когда вместо привычной дискуссии с оппонентами она по морде плюху получает. Большинство покорно утирается, шепчет в спину — «сам дурак» да строит в мозгу планы изощренной мести, которые так и остаются на бумаге. Но может втихую напакостить, если есть возможность сохранить инкогнито.

И лишь немногие отвечают на удар ударом, те, в ком жив дух, идущий от корней и не замутненный политкорректностью и трепотней. В это время, а Константин мог сравнивать, таких интеллигентов намного больше, причем тех, кто стоит именно на государственных позициях, и не заглядывает в рот Западу, как делают те , выпрашивая очередные тридцать сребреников, кои камуфлируются названиями фондов, грантов и прочего. Политкорректность, мать ее, когда предательство Родины именуют выбором оптимального решения, а роющихся на помойке голодных стариков в упор не замечают. Зато у них в ходу «благотворящее рыночное развитие» и «животворные демократические преобразования».

Даже сейчас, когда страна охвачена огнем гражданской войны, больше честности и совестливости, чем в будущие благополучные «рыночные» времена. Да и многое другое — тут Константин усмехнулся, вспомнив, как купил в магазине, а было это аккурат в 93-м году, палочку французской колбасы в блестящей вакуумной упаковке, совершенно неизвестной у нас, а потому и нахваливаемой (западное ведь качество). А заодно, чтоб веселее было, только появившегося в продаже спирта «Рояль» — он тогда приехал погостить к матери в Иркутск — литровую бутыль.

Удача немыслимая — на полках везде шаром покати, зато высится рядами морская капуста и трехлитровые банки сока — хвала «Меченому»!

Молодой майор решил поджарить себе колбаски и со стаканчиком разведенной спиртяги отпраздновать свое возвращение в родные пенаты. Размечтался, твою мать! Колбаса, качественный импорт, как гласила упаковка русскими буквами, просто растаяла на сковородке. Есть жидкий и горячий клейстер Ермаков не стал, его вид внушал ему опасение. Пришлось сбегать за «даром морей» и, матерясь потихоньку, закусывать «капусткой» и «курятинкой», благо удалось прикупить ростовского «Ермака».

А здесь даже сейчас можно хорошо покушать, и недорого. И не тухлятину, напичканную консервантами и ароматизаторами, а вполне приличную натуральную еду. Даже сравнивать неприлично здешнюю ветчину с лучшим советским изделием этого типа, что по 3 рубля 50 копеек нарасхват шла. Или ностальгическую «докторскую» по 2,20, с добавлением туалетной бумаги. А уж про «рыночные» образцы новой эпохи капитализма лучше промолчать, бородатый классик иногда писал прозорливо и правду, когда утверждал, что нет такого преступления, на которое не пошел бы буржуй ради трехсот процентов прибыли.

Вот здесь и проходит граница между «старым» и «новым» капитализмом. Тут пока есть совесть, и дорожат честным именем, не рассматривают свой народ как быдло, которое нужно травить такой пищей. За похабель сейчас можно не только по морде получить, прибьют. Ермаков трех интендантов уже повесил, заодно с поставщиками, чтоб на том свете совокупные барыши подсчитывали, больше желающих что-то не находилось.

А в то  время даже не журят за дерьмо, что едой называется, даже облегчили изготовление — недаром строгий ГОСТ подлым ТУ заменили. Богатей, братцы, сейчас все нравственно, что служит делу обогащения. Можно даже биологическое оружие на корм пустить, какие уж тут канцерогены или ГМО. Перевешать бы сук!

Воспоминания не мешали генералу — его мозг одновременно выполнял привычную работу.