|
Повторяю: почему вы боитесь свою жену? — Потому что она… обожает Сатану. — Вот как! Оказывается, леди Николсон обожает Сатану и якшается с чертями. И Спаркс снова ударил Николсона по рукам. — Но это правда, правда, клянусь Иисусом, это правда, — разрыдался Николсон, не в силах оказывать сопротивление Спарксу ложью и недоговоренностью. Спаркс, похоже, почувствовал это и, наклонившись над Николсоном, жестко спросил: — И что же такое делает ваша жена, которую вы так боитесь? — Она собирает здесь мерзких тварей. — Что это за мерзкие твари, Чарлз? — Они собираются по ночам. — Поэтому вы и построили стену, Чарлз? Чтобы мерзкие твари не могли проникнуть сюда? — Да. — И рассыпали вокруг соль? — Да-да. От соли им больно. — Что это за твари, Чарлз? — Не знаю. Я не видел их. — Но вы слышали что-то по ночам, так? — Да. Пожалуйста, не делайте мне больно, умоляю вас, — заскулил Николсон, пытаясь обнять ноги Спаркса. — Чарли, в прошлом году вы продали участок земли. Очень большой участок. Вы это помните? — спросил Спаркс, отпихивая Николсона. — Отвечайте! — Нет, я не помню. — Слушайте меня внимательно: вы продали северный участок земли, принадлежавший вашей семье. Вы унаследовали его. И вы продали его некоему генералу Драммонду. — Генералу? — переспросил Николсон, как будто услышав знакомое имя. — Вспомнили, Чарли? Вы помните генерала? — Да. Генерал приезжал сюда. Вместе с моей женой. — Генерал и ваша жена — друзья, не так ли? — О да, да. Они большие друзья. Генерал очень милый человек. Он привозит мне разные сладости и карамель. Однажды он подарил мне пони. Серого в яблоках. Я назвал его Веллингтоном, — бормотал Николсон, снова впадая в истерику. Некоторое мужество, которое сохранял этот человек в течение осады Топпинга, таяло прямо на глазах. — Генерал заставил вас подписать какие-то бумаги, не так ли, Чарли? — Да-да, много, очень много бумаг. Они сказали, что я должен подписать или они заберут моего пони. Николсон вновь зарыдал. — И как только вы подписали эти бумаги, ваша жена покинула вас, так, Чарли? Она уехала с генералом? — Да, сэр. — И забрала с собой сына? — Да-а, сэр, — всхлипывал Николсон. — А как давно вы женаты? — Четыре года. — И все это время ваша жена была здесь, с вами? — Нет, сэр. Она приезжала и уезжала. — Куда она уезжала? — Она никогда об этом не говорила. — А чем занималась ваша жена до замужества? Николсон в растерянности замотал головой, глядя на Спаркса бессмысленными глазами. — Ваша жена когда-нибудь рассказывала о своей семье? — Она говорила, что ее семья владеет… издательской компанией. — В Лондоне? — вырвалось у Дойла. |
