Тодд резко поднял голову, и  на  мгновение  Боуден-старший  увидел  в глазах  сына  холодную  ярость.  В  следующую  секунду  взгляд   уже   был нормальный, открытый, ну  разве  что  чуть-чуть  несчастный.  Не  иначе  - показалось. Чтобы Тодд разозлился на отца - такого  не  бывало.  Они  ведь друзья. Никаких секретов друг от друга. Что Дик  Боуден  изредка  изменяет жене со своей секретаршей - это не в счет,  не  рассказывать  же  о  таких вещах, в самом деле, подростку сыну... тем более что это ни в коей мере не отражается на семье. Да,  его  отношения  с  сыном  были,  можно  сказать, образцовыми, еще бы не образцовыми, когда окружающий мир словно с  катушек сорвался - старшеклассники балуются героином, а ровесники Тодда попадают в вендиспансер.

     - Не надо, пап. Зачем  наказывать  мистера  Денкера,  когда  во  всем виноват я. Он же без меня совсем пропадет.  А  я  подтянусь,  правда.  Эта алгебра... я просто сразу не  врубился.  А  потом  мы  с  Беном  Тримейном позанимались, и я начал соображать. Честное слово.

     Дик Боуден понемногу смягчался. На Тодда нельзя было долго сердиться. И  его  слова,  что  нельзя  наказывать  старика...  с  этим   трудно   не согласиться. Бедняга так ждет его всегда.

     - Ты, кстати, не представляешь себе, как наш математик  разбушевался. Он многим поставил пары. И даже три или четыре кола.

     Боуден в задумчивости кивал головой.

     - А к мистеру Денкеру я по средам, перед алгеброй, ходить не буду.  - Отцовский взгляд словно бы подсказывал Тодду правильный ход мыслей. - Буду заниматься как бобик, вот увидишь.

     - Тебе он так нравится, этот мистер Денкер?

     - А что, он молодчина, - ответил Тодд вполне искренне.

     - Ну хорошо. Будь по-твоему. Но чтобы к январю  все  вошло  в  колею, ясно? Я думаю о твоем будущем, а о нём,  между  прочим,  надо  думать  уже сейчас. Уж я-то знаю.

     Так же часто, как мать повторяла: "Остатки сладки", отец говорил: "Уж я-то знаю".

     - Я понял, - серьезно, по-мужски произнес Тодд.

     - Тогда за дело. - Дик Боуден хлопнул сына по плечу. - Полный вперед!

     - Есть! - отозвался Тодд и изобразил на лице ослепительную улыбку.

     Дик Боуден провожал глазами сына не без чувства гордости. Что там  ни говори, а таких, как Тодд, еще поискать. И с чего это я взял,  что  он  на меня разозлился, подумал Боуден-старший. Мне ли не знать своего сына. Да я читаю его мысли, как свои собственные. У нас с ним полный контакт.

     Исполнив отцовский долг, Дик Боуден развернул чертежи и, посвистывая, погрузился в работу.

     Декабрь 1974

     Тодд держал левую руку за спиной. Когда дверь открылась, он  протянул Дюссандеру большой сверток.

     - Веселого Рождества!!!

     Дюссандер поморщился от его  крика  и  сверток  принял  без  видимого удовольствия. Он осторожно держал его на весу, точно боясь, что вот сейчас пакет взорвется.