Первый признак того, что что-то не так появился в районе 8 утра. Он явился в госпиталь святой Терезы в лице Иветт Куин, припарковавшей свой древний «Джип Чероки» у самого входа в отделение неотложной помощи и выскочившей с дочерьми-близняшками на руках. Грудь девочек опоясывал белесый кокон. Женщина вопила, как пожарная сирена, привлекая внимание врачей и медсестер:

— Кто-нибудь, спасите моих детишек! Они не просыпаются! Они совсем не просыпаются!

Чуть позже привезли Тиффани Джонс, которая, хоть и была намного старше, но выглядела точно так же, а к трем часам дня вся неотложка уже была полна встревоженных людей. И они всё прибывали: отцы и матери приносили дочерей, девочки приносили младших сестер, дяди приносили племянниц, мужья приносили жён. Телевизор в комнате ожидания не показывал никаких «Судей Джуди» или «Доктора Фила», никаких игровых передач, он транслировал только новостные каналы, где говорили только о таинственной сонной болезни, которая поражала, исключительно, носителей ХХ-хромосом.

Конкретный час, минута, миг, когда уснула и не проснулась первая женщина, так никогда и не был установлен. Впрочем, основываясь на разнообразных данных, ученые пришли к выводу, что это произошло в промежутке между 7:37 утра и 7:57 утра по восточному времени.

— Мы можем лишь ждать, когда они проснутся, — сказал ведущий «Американских новостей» Джордж Алдерсон. — И пока, не проснулась ни одна. Со мной на связи снова Микаэла Морган.

К тому времени, как Лила Норкросс прибыла на мощёную площадь и подъехала к зданию, которое делили между собой департамент полиции округа Дулинг и городская управа, всё уже было готово. У входа их ждал дежурный Рид Бэрроуз.

— Будь паинькой, Эви, — сказала Лила, открывая дверь. — Скоро вернусь.

— Будь паинькой, Лила, — отозвалась та. — Я никуда не денусь. — Она рассмеялась. Кровь из носа растеклась по щекам, а кровь из раны на лбу попала на волосы, слепив из них подобие клюва.

Пока Лила выходила и передавала её Риду, Эви добавила:

— Трипл-дабл, — и снова рассмеялась.

— Криминалисты уже едут к трейлеру, — сообщил Рид. — Помощник прокурора едет на «шестом».

— Хорошо, — ответила Лила и направилась к двери в департамент.

«Трипл-дабл» — подумала Лила. Ну, точно: 10 очков, 10 передач, 10 подборов. Именно столько сделала та девочка во время игры, которую смотрела Лила.

Она подумала об этой девочке. Её звали Шейла. Дело не в девочке. Не в Шейле. Она, просто, была первым шагом на пути к… к чему? Лила не знала. Просто, не знала.

И Клинт. Чего хотел Клинт? Учитывая обстоятельства, ей не должно было быть никакого не дела, однако же, всё обстояло, ровно, наоборот. Это оказалось для неё настоящей загадкой. Перед глазами всплыла знакомая картина: Клинт сидит за кухонным столом, смотрит на вязы на заднем дворе и, наморщив лоб, шевелит большими пальцами рук.