– Здесь никто не собирается умирать. – Пирс поднял ее лицо за подбородок. – С Гэрри тогда произошел несчастный случай. Страшная ошибка.

– Это его не вернет. – Она вытерла слезы кончиком фартука. – Аннабел Бут. Господи, почему ты не выкинул ее где нибудь на Манхэттене? Сейчас, наверное, весь город кишит полицейскими.

– Согласен, тут я дал маху. – Он пожал плечами и, неожиданно обернувшись, посмотрел на Аннабел. – Любите подслушивать?

– Я не подслушивала. Просто хочу пить.

Вряд ли он ей поверил.

– Заходите, пожалуйста. – Мэри Энн предложила гостье стул. – Вы, наверное, устали и напуганы. Мне очень жаль, что вас в это втянули, дорогая.

Аннабел не хотела, чтобы Мэри Энн ей понравилась, но женщина говорила так искренне…

– На самом деле я не устала и вовсе не напугана. Можно мне выкупаться и сменить одежду – на мне вещи Луи, и, боюсь, от них не очень хорошо пахнет. – Пирс не сводил с нее изумленных глаз, но Аннабел уже не обращала на него внимания и улыбалась хозяйке. – Если, конечно, это вас не слишком затруднит.

В доме имелась лишь одна комната для гостей на втором этаже напротив хозяйской спальни, и она была отдана Аннабел. Луи и Пирс расположились на ночь в гостиной. Аннабел ломала голову над тем, остался ли Пирс после ужина внизу с Луи, или отправился в спальню к добрейшей миссис Уинстон.

Она сидела на краю узкой кровати в ночной рубашке Мэри Энн, в висках у нее стучало. Ей бы радоваться, что она осталась одна, пока Пирс утешал хорошенькую вдовушку, – ведь именно этого ей хотелось. Запятнано должно быть только ее имя, а она сама останется прежней – чистой и невинной.

Но девушка знала, что не сомкнет глаз всю ночь, думая о нем.

Наконец, не выдержав, она встала и, босиком подойдя к двери, прислушалась. Все было тихо, из коридора не доносилось ни единого звука. Неужели все действительно спят?

Она начала осторожно открывать дверь, и тут же послышался громкий скрип.

Затаив дыхание, она выглянула наружу. В коридоре было совершенно темно. Лестница, ведущая вниз, тоже не освещалась.

Внезапно где то заскрипели половицы.

Аннабел замерла. Может, ей показалось? Скрип доносился из конца коридора, но как она ни напрягала зрение, ей так и не удалось никого увидеть.

И тут кто то, обхватив ее сзади за талию, зажал рот рукой. Аннабел хотела закричать, но рука, закрывавшая рот, была такой сильной, что она не смогла даже пискнуть. Ее грудь оказалась прижатой к крепкому мужскому телу.

– Господи, так это вы, – прошептал ей на ухо Пирс. Его рука скользнула вниз по ее плечам.

Именно в это показавшееся ей бесконечным мгновение Аннабел почувствовала его мужское тепло и силу. Теперь ее спина оказалась прижатой к двери спальни, но между ней и Пирсом по прежнему не оставалось ни дюйма расстояния. Его бедра были прижаты к ее ногам, его грудь давила на ее груди, а ее глаза оказались на уровне его губ.

И какими привлекательными были эти губы!

– Позвольте спросить, что вы здесь делаете? – Пирс сверкнул в темноте белыми зубами.

– Я могла бы спросить вас о том же, – прошептала в ответ Аннабел. Его тело находилось так близко… К тому же она не знала, куда деть руки.

Он внимательно посмотрел на нее и вдруг сделал шаг назад.

– Мисс Бут, вам знакома английская поговорка «Любопытство убило кошку»?

Хотя ее колени подгибались от страха, она не хотела, чтобы он уходил.

– Но я не кошка, наверное, поэтому любопытство пока меня не убило и вряд ли когда либо убьет.

– Знаете что… – Он тихо засмеялся. – А вы мне нравитесь! Мы с вами могли бы отлично поладить.