Беглецы вняли предупреждению, поднялись на ноги и вышли из амбара.

Оказавшись рядом с Джимми, Калум довольно быстро оклемался и обрел привычный апломб.

— Ты где, сукин сын, все это время пропадал, а? — зло спросил он у Джимми.

— Ездил по стране, размышлял, расставлял ловушки, — туманно ответил Джимми. — Очень надеюсь, что сегодня кое-кто в одну из них попадет. Может, хотите понаблюдать за процессом? Тогда милости просим со мной.

Небольшая рация, которая висела на боку у Джимми, затрещала и расколола тишину громкими призывами:

— «Педигри» вызывает «Бульдога». Вы меня слышите? Прием.

— Это Ролли. Насмотрелась военных фильмов и теперь чудит. — Джимми поднес рацию к губам и пробасил в микрофон: — «Педигри»? Это — «Бульдог». Слышу вас хорошо. Прием.

— Этот тип возвращается в Фермонсо! Крэйг залез на крышу, увидел его автомобиль и схватился за ружье. Собирается затеять с ним перестрелку…

— Вот дьявольщина! — Джимми выключил рацию, повернулся к Сид и Калуму и скомандовал: — Быстро в машину. Вы можете мне понадобиться.

— Ты что — шутишь? — прохрипел Калум, выпучив глаза. — Этот тип охотится за мной. Хочет моей крови.

— Не говори ерунды, — бросил Джимми. — Он охотится за Крэйгом, зятем Одетты, и хочет его пристрелить. Если, не дай, конечно, бог, ему удастся осуществить свое намерение, вы будете мне нужны как свидетели.

— Странно это все, не находишь? — хихикнула Сид, когда они с Калумом шли к пикапу Джимми. Большего страха, нервного напряжения и одновременно душевного подъема она не испытывала с тех самых пор, как какой-то псих захватил в «Челси Хоутел» музыкантов группы «Маска» в заложники.

Лайэм местности вокруг Фермонсо не знал, а карты у него не было. Поэтому, отъехав от Фермонсо-холла, он не меньше часа колесил по разбитым грунтовым дорогам, но ферму Сиддалс так и не нашел. Вырулив на очередной проселок, он поехал по нему, вглядываясь в выступавшие из темноты черные силуэты домов. Отыскать в ночной тьме дом Джимми среди десятков ему подобных было просто немыслимо. Неожиданно прямо по курсу Лайэм увидел величественные очертания огромного дворца.

— Вот дьявольщина! Опять! — воскликнул Лайэм, ударяя в сердцах обеими кулаками по эбонитовому рулевому колесу. Сам того не желая, он, сделав большой круг, снова выехал к богатому поместью, у которого разворачивался, когда гнался за мопедом. Казалось, в этом крае все дороги вели к старинному замку, являвшемуся в определенном смысле организующим центром здешней округи.

Поскольку проселок был слишком узким и развернуться на нем, не оцарапав лакированные борта автомобиля об огромные, с палец, колючки живой изгороди, не представлялось возможным, Лайэму, чтобы пуститься в обратный путь, оставалось или сдавать назад примерно полмили, или, проехав еще немного вперед, развернуться на парковочной площадке перед замком.

Лайэм выбрал второе и покатил вперед, заливая пространство перед собой ослепительным светом мощных фар. Въехав на парковку и развернувшись, Лайэм увидел в свете фар метнувшегося к подъезду человека и сразу его узнал. Это был Крэйг.

— Вот оно что, — ухмыльнувшись, пробормотал Лайэм. — Оказывается, Крэйг водит знакомство с владетельными лордами. Кто бы мог подумать?

Заглушив двигатель, он взвел курки обреза и вылез из машины.