|
В это я поверить не могу. Должен присутствовать элемент здравого смысла, по крайней мере. Причина и следствие. Они тоже должны быть. Должны иметь цель, назначение, хотя мы можем и не суметь понять эту цель. И даже если более развитые представители разумной жизни растолкуют нам подробности, что это за цель, мы все равно можем не уразуметь. Бывает и такое. - Что не обещает нам счастливого конца, - заметил Йоргенсон. - Да, опасаюсь, что не обещает. Хотя надежда всегда есть. Мы ведь еще не опустились на самое дно. - Но есть загадки, - сказал Юргенс, - которые не поддаются разрешению, стоит лишь задуматься над этим вопросом. - Мы спросили хозяйку о местности и обо всем, что лежит впереди, - сообщила Мелисса. - И она почти ничего не смогла нам сообщить. - В точности как тот жулик в первой гостинице, - сказал Йоргенсон презрительно. - Он упомянул только о кубе и о городе. - Хозяйка сказала, - продолжила свое Мелисса. - Что через некоторое время мы встретим поющую башню, и все. И еще она предупредила, чтобы мы не ходили на север. К северу, сказала она, начинается Хаос - с большой буквы. - Что такое Хаос - она не знает, - пояснил Йоргенсон, - но боится одного этого слова. - Тогда нужно идти на север, - сказал Юргенс, - я лично всегда подозреваю обман, если кто-то начинает меня предостерегать. Мне кажется, что на севере мы что-то можем обнаружить. Нечто, что от нас прячут. Лансинг допил вино из своего стакана и поставил его на стол. Потом он медленно поднялся на ноги, обошел стол и оказался рядом со столиком игроков в карты. Он стоял молча, довольно долго, и ни один из четырех игравших не обратил на него ни малейшего внимания. Потом вдруг один из них поднял голову и посмотрел на Лансинга. Лансинг в ужасе, инстинктивно, сделал шаг назад. Глаза игрока были черными блестящими камешками в дырах черепа. Нос был не нос, а две дыхательные дыры, проделанные между ртом и глазами. Рот представлял собой еще одно горизонтальное отверстие, прорезь, без всякого намека на губы. Подбородка не было. Лицо плавно переходило в шею. Лансинг повернулся и пошел прочь. Когда он снова оказался у стола, то услышал, как Сандра говорит странным голосом: - Как я хочу поскорее увидеть поющую башню! Глава 22 Они достигли поющей башни на четвертый день после того, как вышли в путь. Башня была не совсем башней. Больше она напоминала иглу, шпиль. Громадное шило, протыкающее небо. У основания шпиль имел добрых шесть футов в поперечнике. Заостренный конец уходил на сотню футов в высоту. Башня была неприятного розоватого оттенка, материал казался аналогичным той субстанции, из которой был сделан куб. Пластик, сказал себе Лансинг, хотя был вполне уверен, что это не пластик. Положив руку на поверхность башни, они почувствовали легкую вибрацию, словно западный ветер играл башней, заставляя ее немного вздрагивать, подобно тому, как вздрагивает под прикосновением смычка струна скрипки. Исключая Сандру, все были крайне разочарованы рождаемой башней музыкой. Йоргенсон сказал, что это вообще не музыка, а шум: звук был негромким, хотя временами становился громче обычного. Чем-то это напоминало, по мнению Лансинга, камерную музыку, хотя он не был большим любителем, а тем более знатоком этой музыки. Когда-то очень давно, вспомнил он, Алиса заманила его на концерт камерной музыки, и он страдал молча, но искренне, целых два часа. |
