— А может, он этого и не делал? Может, он все время был тут.
— Вот и я говорю, — подтвердил Смит.
— А тебя никто не спрашивает, — прикрикнул на него капитан, — так что сделай милость, заткнись.
— Не могу смириться с такой наглой ложью, — не выдержал Старик. Мистер Смит сочувственно зацокал.
— Нет, в самом деле. Я же объяснил вашему представителю, что мистер Смит ненадолго вышел.
— Это каким же манером? — сурово поинтересовался капитан. — Тут супернадежные замки. Новейшая технология, изготовлено фирмой «Мой дом — моя крепость». Без динамита не выйдешь.
Старик блаженно улыбнулся, чувствуя, что момент подходящий.
— Показать, как это делается?
— Валяй показывай, — угрожающе протянул Экхардт и положил руку на пистолет, торчавший из открытой кобуры.
— Договорились. На прощанье хочу поблагодарить вас за приют и ласку.
Все с той же милой улыбкой на устах Старик растаял в воздухе. Экхардт два раза пальнул с бедра, да поздно.
Но присутствующих ждало новое потрясение: мистер Смит пронзительно заверещал — жутко и оглушительно, словно целый птичий базар:
— Ха-ха, стрелок! Где уж вашим трюкам против наших! Попробуй поймай! Пока, привет знакомым! — и ядовито, презрительно расхохотался.
Экхардт не стал ждать и пальнул в третий раз.
Смит поперхнулся, не досмеявшись. Лицо его исказилось — не то от боли, не то от удивления. Впрочем, сделать определенный вывод было трудно, потому что в следующее мгновение исчез и он.
— Я стрелял в ногу, — поспешно объявил Экхардт. А О'Хаггерти взмолился:
— Выпустите меня отсюда.
Мистер Смит материализовался на тротуаре, где его уже поджидал Старик. Оба пребывали в радостном возбуждении после удачно проведенной операции. Смит задержался возле мешка с мусором и, к крайнему неудовольствию спутника, принялся там рыться. Достал замусоленную газету, сунул в карман. Парочка зашагала дальше.
Тем временем в полицейском участке капитан Экхардт, у которого все еще звенело в ушах от выстрелов, понемногу приходил в себя.
— Эй, Шматтерман, можешь выключить магнитофон, — крикнул он, задрав голову к потолку. — Надпиши кассету, зарегистрируй и в досье. Головой за нее отвечаешь, понял?
— Что будем делать, шеф? — спросил Кашприцки, правая рука и верная опора, мощный стимул к принятию волевых решений.
— Это дело нам не по зубам, — шепнул ему Экхардт. Громко шепнул, чтоб остальные тоже слышали. — Выполним наш долг. Свяжемся с наивысшей инстанцией.
— С архиепископом, да? — спросил католик О'Хаггерти и был вознагражден сочувственным взглядом начальника.
— С президентом? — высказал предположение республиканец Кольтелуччи.
— С Федеральным бюро расследований, — медленно, значительно пояснил капитан. — С ФБР… Слышали о такой организации? Ответа не последовало, да Экхардт его и не ждал.
Когда мистер Смит извлек из мусора третью газету, такую же загаженную, как две предыдущие, Старик не выдержал:
— Неужели так уж необходимо воровать макулатуру из помоек? Диалог происходил на одной из многочисленных вашингтонских аллей.
— Нельзя назвать воровством изъятие предметов, от которых отказались их владельцы, — ответил Смит, с интересом шурша страницами (к некоторым игриво прилипла яблочная кожура). -А владельцы от них отказались, — иначе газеты не лежали бы в этих сияющих черных мешках. |