— Экая досада.

— До Мартинес и Эрнандес мне очень далеко: лежала бы бревном и незаметно листала бы сеть через концентратор. О темпераменте речь точно не идет.

— М-да. Как ты ловко спрофилактировала.

— Что именно?

— Теперь неприятно рассматривать тебя в качестве объекта этого самого.

— Самооценка?

— Да. Ты умная. Это не ирония, в который раз поражаюсь.

— Да тут очевидно. Думаешь, я не читала серьёзных книг на эту тему? В общем, сейчас начнётся передел в верхах, — переходит она на другую тему.

— За бессмертие, я помню. Конкурирующих научных направлений, грубо говоря, два: вы и хань.

— Да. Есть только один небольшой момент, в котором я с мамой не согласна. Твой отец представлял третье направление.

— Тика-сан говорила же, что у отца была комбинация первого и второго? Я так понял, что он шёл за вами в кильватере, переосмыслиливал и компилировал — но нового не рожал. Ошибаюсь?

— Мне кажется, это было справедливо лишь поначалу. Просто Сергей Седьков на каком-то этапе дошёл до такого уровня понимания, что в одно мгновение решил превратиться в Мартинес. В нашу Мартинес.

— Не понял?

— Это когда на людях ты — простодыра, проще не бывает. Пардон за тавтологию. А на самом деле...

— ... монстр темы?

— Да. Снова хорошо сказал.

— Не подумай, что я несерьёзно отношусь к твоим словам, но логичен вопрос. Твоя мать знала о моём отце больше, чем весь окружающий мир вместе взятый. Кроме того, она является профессионалом в том, чем они оба занимались всю жизнь. Ты, её дочь, получается, несоответствие заметила — а она нет?

— А я не заметила. — Миру открывает глаза, которые до этого момента держала закрытыми, и серьёзно смотрет на меня снизу вверх. — Я только начала подозревать. Кроме тебя ни с кем не делилась и не собираюсь.

— Занятно. Договаривай.

— Мне тоже занятно, — она слегка оживляется. — Ты сейчас совсем не хочешь меня трахнуть, прикольно. У тебя спектр сменился.

— Так ты сама прививку сделала.

— Да... В общем, когда ты начал читать закрытые чаты, я подумала — ну совпадение. Казус. Исключение.

— Я и сейчас так думаю.

— А когда мы там в коридоре воевали со Свином и южанами, у меня самой разогнались мыслительные процессы. Буст.

— Ну и чё? Я тебе как боксёр говорю: в стрессе, да с серьёзным соперником, бывает и не такое. Даже выражение есть! "Жизнь промелькнула перед глазами". Это прямой перевод с русского, поговорке явно больше двух сотен лет. Нейроконцентраторов и ускорений мышления тогда не было.

Ещё не договорив до конца, без разбега начинаю нервничать, а не зря ли я так распустил язык.

— Ты боксом занимался? Не знала. — Японка даже не обращает внимания на мои внутренние метания. — Виктор, ты понимаешь числовые различия между нормой и патологией? Я сейчас о скорости мышления.

— Вообще не волоку. Ноль. Но я этого и не скрывал никогда.

— Человек может бегом обогнать машину?

— Понимаю, к чему клонишь. Отвечу стандартно. Да, может, если победа вызвана спецификой рельефа, набором ско...

— НЕТ. Не может. По крайней мере, не сегодняшние машины.

— Хм.

— Связка концентратор-имплант — это что-то вроде реактивного ранца за спиной, позволяет чувствовать себя на высоте, но эта аналогия очень условна. Я не знаю, как до тебя донести подробно, у тебя же никогда не было импланта.

— Я тебе верю. Когда концентратор работает в связке с имплантом, ощущения при мыслительных процессах ни с чем не перепутаешь.