|
По его показаниям выходит, что сначала «из Астарахани астараханцы с воровскими казаки пошли под Синбирск вдругоряд, и у них в то время был атаманом стрелецкой пятидесятник Онтошка Фёдоров да Ивашко Красулин» (никакого атамана Константинова Шелудяк не упоминает), потом он послал с Каченовским письмо, а потом «с ворами, с астараханцы, и с саратовцы» и т. д. пошёл под Симбирск. Однако в отписке Одоевского говорится, что убийство митрополита произошло, когда Шелудяк из под Симбирска бежал уже обратно на Волгу, то есть получается, что Шелудяк был под Симбирском в начале мая. В выписи Разрядного приказа, сделанной в 1676 году (Крестьянская война. Т. 3. Док. 291), сказано, что Шелудяк и Константинов осаждали Симбирск вместе, то есть происходило это в июне. Документ 166 от 15 января 1672 года – «Сказка всяких чинов людям»: «И он, Федька [Шелудяк], угодник дияволь, собеседник Июдин, предав того архиерея на убиение, яко древний Июда, вместо сребереников обрадовался тому убиению ради невозбранного входа в Астарахань, пошёл с великою надеждою под Синбирск, хотел разорить без остатку, взяв с собою такова ж вора с Самары Ивашка Константинова». А тамбовский воевода П. Хованский 10 августа 1671 года сообщал в Разрядный приказ (Крестьянская война. Т. 3. Док. 132), что с Шелудяком под Симбирском было войско в восемь тысяч человек; почему в июньской грамоте Посольского приказа не упоминается ни о такой силе, ни о присутствии такой знаменитой личности, как Шелудяк? Решительно невозможно в этом разобраться. Может, Шелудяк ходил под Симбирск несколько раз.
Разин между тем приближался к Москве. Марций: «Он не достиг ещё города, когда навстречу были высланы две тысячи стражи, чтобы охранять его покрепче: они схватили его, надели оковы на шею и ноги и поставили под виселицу, возвышавшуюся прямо на повозке. За ним, привязанный цепью, шёл его брат Фролко, обвиняемый по тому же делу и тоже закованный, чтобы подвергнуться наказанию наравне с братом». В Москву прибыли 2 июня. Стряпчий Акинфий Горяйнов писал вологодскому архиепископу Симону : «А ныне, государь, привезли к Москве донские казаки вора Стеньку Разина и с братом, и бояря ныне безпрестанно за тем сидят... А в город он везён: зделана ларь на четырёх колёсах, по краям поставлены два столба, да поперешное бревно, да над головою ево другое поперешное бревно; то он был на ларь поставлен, чтобы всякому было видно, а к брёвнам и к столбам был прикован. А брат ево был прикован к ларе на чепях, а шол пеш, а ноги скованы...» Путешественник Якоб Рейтенфельс (предположительно племянник личного врача царя Алексея Михайловича), находившийся в России с 1671 по 1673 год : «...изменника ввезли в город прикованным цепями к виселице, на возвышении, точно в триумфальной колеснице, так, чтобы все его видели. За колесницей следовали беспорядочной толпой солдаты и пленники, улицы все были заполнены невероятным количеством зрителей, которых отовсюду привлекло из домов, одних – необыкновенное зрелище или негодование, а многих даже и сожаление». Все сопровождавшие Разиных казаки получили хорошие награды. Яковлев, разумеется, был награждён лучше всех. Он получил (Крестьянская война. Т. 3. Док. 124. Конец июля 1671 года. Выпись в доклад в Посольском приказе) «40 соболей в 30 руб., ковш в полдве гривенки, денег 20 руб., камки куфтерю 10 аршин, тафта добрая, сукно лундыш доброй же. Ему ж на отпуске 12 руб., камка кармазин, сукно лундыш добрые». Награждён был и оружием: «...отпущено из Оружейные полаты... 3 пищали винотованные, стволы шестерики, станки Яблоновые. У одной врезываны раковины в станок по местам, у другой в станок врезываны кости слановые, замки московского дела, на стволах целики и рески и замки золочены по местам. Третья пищаль винтованная, ствол шестерик, станок кленовой, по местам врезываны кости слановые, замок москоского дела 173 го году. Четвёртая пищаль винтованная, ствол шестерик, по нём тетивки длинные Микифорова дела Кобелева, станок Яблоновой, в него врезываны кости слановые, целики и рески золочены». |
