— Тогда расскажи мне. — Спокойствие в его голосе было гневным, едва сохраняемым. — Все. Но только глядя мне в глаза.

Еще один долгий момент Мария прятала лицо в ладонях. Потом подняла его, чтобы встретить взгляд Криса.

— Я пошла к нему не по своей инициативе.

— Не по своей инициативе? Так, может быть, ты его и не убивала?

Мария хотела что-то сказать, но промолчала.

— Убила его я, — наконец произнесла она после паузы.

— Тогда рассказывай, — повторил Пэйджит.

— Хорошо, — неожиданно спокойно ответила она. — Но я не могу говорить об этом, когда ты стоишь надо мной.

Пэйджит удержался от грубого ответа, хотел осадить ее, потом решил, что не стоит.

В следующий момент он уже сидел на полу, поджав ноги по-турецки, в нескольких футах от нее.

— Можешь начать с первого звонка Ренсома.

Мария разглядывала свои руки.

— Это было просто. Ренсом рассказал о кассете и заявил, что может отдать ее мне. — Ее голос стал глухим. — За одно свидание.

— Сказал что-нибудь конкретное?

— Сказал, что я могу выбирать. Либо он раздевает меня публично, либо наедине. — В голосе зазвучала горечь. — Сказал, что хочет быть честным со мной. Я должна понимать, что наедине мне придется делать то, что он потребует. Но я должна понимать и то, что «конфиденциальное раздевание» будет не таким позорным, как публичное.

— И ты согласилась?

— Нет. Записала номер его телефона и пообещала перезвонить. Когда положила трубку, у меня руки тряслись. — Мария задумалась. — Потом пошла в ванную, и меня вырвало. Как я и сказала в суде. — Она вздохнула. Заговорила снова ослабевшим голосом: — У меня в голове не укладывалось: как у этого человека могли оказаться такие кассеты, почему у него возникла потребность проделывать это со мной. В ту ночь я не спала. Передумала обо всем — о деле Ласко, о Стайнгардте, о моей карьере, о Карло. Даже о тебе. Потом, в самом конце, поняла, что нужно Ренсому. — Она закрыла глаза. — Утром позвонила ему.

— И что сказала?

— Что встречусь с ним. Если он даст мне одну из кассет.

Пэйджит впервые помедлил в нерешительности:

— Ты просила вторую кассету?

— Да.

— Зачем ты купила пистолет?

— Потому что боялась, — просто ответила Мария. — Я не знала, что он будет делать, когда мы останемся одни.

Пэйджит внимательно разглядывал ее лицо.

— Накануне вечером ты пришла повидаться с нами. Впервые за восемь лет.

— Я хотела видеть Карло. — Теперь ее взгляд был более спокойным. — Это я предложила встретиться в Сан-Франциско. Была в замешательстве, не знала, что делать. Мне казалось, как ни странно, что встреча с Карло поможет мне.

— Каким образом?

— Поможет мне пройти все это. — Она опустила взгляд. — Если бы тебе и Карло суждено было узнать правду, какой смысл был держать тебя в неведении? Я хотела убедиться: есть ли вообще в этом какой-либо смысл.

— И убедилась?

— Увидев Карло, поняла, что он счастлив. И смогла принять решение. Потому что знала: смысл в этом есть. — Она закончила упавшим голосом: — Был, до сегодняшнего дня.

Пэйджит смотрел мимо нее, стараясь сохранять спокойствие, чувствуя, что все сильнее и сильнее сжимает в руке кассету. Отбрось эмоции, говорил он себе, хотя бы на время. Прежде всего ты должен знать правду.

— Что произошло, когда ты пришла к нему?

Мария продолжала смотреть в пол.