– Процедуру оживления утонувших.

– Утопленников можно оживить? – Начальство впало в еще больший ступор.

Все, кроме Зубатова, который подошел к полицейской карете, начал расспрашивать Жованьку. И кстати, спрашивал именно про число учеников школы. Да, Сергей Васильевич самый умный из всех силовиков. Точнее сказать, единственный умный.

Околоточный надзиратель очнулся, тоже начал свой рапорт. Я понял, что моя функция докладчика исчерпана, вернулся к своим врачам, которые стояли кружком, смолили папиросы. Бледные все, руки трясутся. Только Винокуров бодрячком. Ну, может, еще и Россолимо. Курила и Вика. Я психанул, выхватил у нее папиросу, вдавил ее каблуком в землю:

– Виктория Августовна! Извольте в моей службе воздержаться от курения. Табак не для женщин! Я уже, кажется, вас предупреждал. Третье замечание на этот счет, и вы будете отставлены от работы в скорой помощи!

Все удивленно на меня уставились, в глазах Вики набухли слезы. И тут меня кто то деликатно похлопал по плечу. Я резко развернулся, расслабился. Позади стоял Гиляровский с карандашом наперевес:

– Господин Баталов! Мы не закончили…

– На дежурстве тут остается Горбунов. – Я махнул народу в сторону экипажей. – Остальные – обратно на подстанцию. Спасибо за работу.

Посмотрел на серьезно настроенного репортера, вздохнул:

– Что же, спрашивайте. Все расскажу.

Глава 17

«ГОНГКОНГЪ. („Рейтеръ“). „Черные флаги“, при численномъ перевѣсѣ, атаковали въ 60 миляхъ южнѣе Таи Пе наступавшихъ японцевъ и сражались отважно. Благодаря тактикѣ и дисциплинѣ японцы спаслись отъ рѣшительнаго пораженiя и отступили къ сѣверо западу.

Землетрясенiе. Въ ночь на 26 е iюня, въ Пятигорскѣ между 1 и 2 час. ночью испытывалось легкое землетрясенiе. Землетрясенiе особенно хорошо слышно было на Нижнемъ бульварѣ. („Терскiя Вѣд“.).

ВАРШАВА. Прусская депутацiя приѣхала просить графа Шувалова прибыть въ Берлинъ къ 150 лѣтнему юбилею полка Императора Александра.

ГРЮНБЕРГЪ. 27 го iюня. Шедшiй из Лигница товаро пассажирскiй поѣздъ, приближаясь къ станцiи Раутенъ, сошелъ съ рельсовъ, сшибъ барьеръ и врѣзался въ зданiе вокзала. Машинистъ убитъ; ранены кочегаръ и много пассажировъ; нѣкоторые умерли.

МОСКВА (Вѣдомости), 27 го iюня. Ужасная трагедiя разыгралась на рѣкѣ у Софiйской набережной. Около 11 час. утра неизвѣстный, телефонировавшiй на 03 в больницу Скорой медицинской помощи т ва „Русскiй медикъ“, сообщилъ о многих утонувших у Москворѣцкаго моста.

Вскорѣ прибывшiй на мѣсто трагедiи оберъ полицмейстеръ Власовскiй после доклада доктора Баталова отметилъ человѣколюбiвый героизмъ спасателей и слаженные дѣйствiя медиковъ, вернувшихъ къ жизни 6 погибавшихъ. Тѣла остальныхъ несчастныхъ разыскиваютъ по рѣкѣ. Итальянскiй подданный Джованни Стричелли, проводившiй урокъ плаванiя въ опасномъ мѣстѣ безъ разрѣшенiя полицiи, задержанъ и даетъ показанiя».

Я отложил утренние газеты, прихлебнул кофе. В глаза можно вставлять спички, спать хотелось неимоверно. Кофе тоже не особо помогал. Я уже склонялся к мысли устроить себе утреннюю пробежку, а потом выполнить разминочный комплекс у шу, чтобы окончательно согнать сон.

Лечь смог только во втором часу ночи, да и остальные сотрудники разошлись не раньше. Мне пришлось даже распорядиться открыть столовую и выдать врачам и фельдшерам по паре рюмок водки, благо на леднике была ветчина, сыр – нашлось чем закусить. Все ринулись сбрасывать стресс, делиться эмоциями. Посыпались предложения, как лучше было проводить реанимационные мероприятия, даже Россолимо сразу не уехал домой, а остался поболтать с докторами.

Ни на какое суаре вчера я, разумеется, не успел. Пока переодевался, пока давал интервью Гиляровскому, наступило десять вечера.