Ну всё, слезы полились. Что то мне себя жалко стало, дай, поплачу немного. Я то тут при чем? Чудес не обещал, что могу – сделаю. Впрочем, пора в атаку, рыдания начали затихать.

– Не буду скрывать, Антонина Григорьевна, сифилитический процесс поразил многое в вашем организме, но есть и надежда…

Ну конечно, все слезы – фикция. Ишь, подобралась, голову вперед вытянула. И всхлипывать перестала.

– Я уже вам рассказывала, что перепробовала многое. Наверное, все, что могли предложить. Не помогло.

– Речь идет о совершенно новом, широкой публике неизвестном. Не буду скрывать, метод лечения радикальный и неопробованный. – Вот так, жесткими рублеными фразами, чтобы в мозги впечатались. – Но результат… обнадеживающий.

– Я вас слушаю. – Вот и голос теперь тот же, глубокий, чуть просящий.

– Мной разработана метода, при которой возбудитель сифилиса погибает в организме.

– Но… его ведь еще даже не нашли! – почти прошептала Бестужева.

– И ничего страшного, – успокаивающе заметил я. – В эксперименте заражение не произошло, способ оказался действенным.

Да, врал я напропалую, но где, извините, я буду ставить опыты? И на какие шиши? Было бы, конечно, неплохо собрать кучку свежих сифилитиков с той же Хитровки, да и жахнуть им серы полные задницы. Но финансы… поют известно что. Вот разбогатею на Бестужевой, тогда и поставим опыты на настоящих добровольцах.

– Я готова. Что надо делать?

– Я сделаю вам инъекцию. Весьма болезненную…

– Да что вы знаете о боли? Нашли чем испугать!

– Хорошо. После укола у вас несколько дней будет лихорадка. Но после нее болезнь прекратится. Вам останется только бороться с последствиями.

– Сколько… времени это займет?

– Неделю, не больше. Но сначала надо сделать лекарство.

– Дайте мне знать, когда. Я согласна.

– Надо будет подписать…

– Что угодно. Я сделаю это. И с оплатой… не беспокойтесь. Вы будете довольны.

* * *

Легко сказать. Во первых, у Бестужевой говорить о результате можно будет примерно через полгода, когда не возникнет новых осложнений. Ничего, подождем. К тому времени можно и на обычных больных эксперименты закончить.

А пока надо сделать лекарство. В обычной аптеке. Просто выписать рецепт. Да, смеси такой в продаже нет, но все составные части имеются. То есть мой рецепт в работу примут и препарат сделают. Мало ли что врач нафантазировал.

Рецептурные бланки у меня есть. Врачебная печать нашлась после того, как я заставил Кузьму отодвинуть кровать и приступить к прополке травы, которая там успела вырасти. В углу и лежало искомое. Пишем.

Эх, как давно я не выписывал вот такие рецепты! Пожалуй, с тех пор, как закончил изучать фармакологию в институте. А потом – только готовые формы. Да и аптеку, которая сделает лекарство вот так, по заказу, в двадцать первом веке, наверное, и не найти.

Ладно, ничего сложного. Вот тут число, ничего выдающегося пока. Далее, в отличие от советских рецептов, сразу лекарство. Ну, пожалуйте. Знакомое всем врачам начало, Rp., «возьми». И поехали. Мастерство не пропьешь, особенно если с помощью справочника. Все на латыни, до последней запятой. Серы очищенной мелко молотой две десятых грамма. Масла персикового до десяти граммов. M.D.S. – смешать, выдать, обозначить… Да пусть будет «согласно назначений врача». Фамилия пациента. Допустим, Невстроев, Кузьма, значит. Должен ведь этот пьянчуга хоть иногда быть полезным!

Глава 15

«Москва, 3 января. Возмутительный случай произошелъ въ ресторанѣ г.