– Что же сама Виктория Августовна думает? – полюбопытствовал я.

– Все витает в эмпиреях, – отмахнулась Талль. – Врачом хочет стать, пойти на Бестужевские курсы… Глупость!

Переубеждать вдову нет смысла, из этого выйдет ненужный спор.

– Елена Константиновна, вы подумайте вот о чем. Если дело с «Русским медиком» выгорит, Виктория как пайщица станет обладателем приличного капитала. Такая невеста сможет получить намного более выгодную партию!

Этот аргумент был вполне понятен вдове. На ее лице отобразилась борьба между синицей в руках и журавлем в небе. Кто победил, я так и не узнал, так как пришел секретарь Маргарова, принес все необходимые документы.

Их то я первой и показал Вике уже на следующей день.

– Ты не получила от меня подарок к Рождеству и Новому году…

– Евгений, прекрати! Я знаю твою ситуацию, и…, одним словом… – Девушка мяла в руках маску. – Это у меня для тебя есть подарок.

Тут начинает играть бравурная музыка, и Виктория танцует канкан… Такие глупые кадры промелькнули у меня в голове. Ан нет. Талль достает из сумочки какую то бумажку.

– Вот! Я подала заявление на женские курсы! Я тоже хочу стать в будущем врачом, помогать тебе во всем.

Девушка подала мне копию заявления с отметкой о принятии. Женские курсы при Обществе естествоиспытателей.

Ой…

– А маман знает?

– Нет, но она меня поддержит, я уверена!

А я вот – нет.

– И что же там будут преподавать?

Вика подала мне рукописную программу. Ботаника, органическая химия, физика… Учиться два года, плата сто рублей в год.

– Ты рад, рад за меня?

Девушка прямо прыгала от счастья. Судя по квитанции, она уже успела и оплатить курсы. Высадила все деньги, что заработала на частной практике. Небось, еще из своих сбережений добавила.

– Очень рад, – покивал я, не торопясь переубеждать и огорчать. – Порадуйся и ты.

Я показал документы на регистрацию «Русского медика». Объяснил про архив профессора, патенты.

– Пусть это не так ярко выглядит, как браслет… – Я посмотрел на подарок прокурора на руке девушки. Красные агатики весело так блестели, подмигивали мне: «Не упусти свой шанс, Баталов!» – Но в жизни это тебе даст намного больше. Совсем другие возможности, знакомства…

– Я все объяснила Емельяну Федоровичу… – Вика испугалась, побледнела. Быстрым движением сняла браслет с руки. – Между нами ничего общего, я… Одним словом, я тебя люблю!

Какая то новая искра пробежала промеж нас, я наклонился к девушке, поцеловал ее в приоткрытые губы. Чем дальше, тем больше мне не хватает ее присутствия в своей жизни. Может, жениться? Продам Знаменку, куплю в Москве дом, приведу туда молодую жену… Ага, а потом одна революция, вторая, бац – домик отобрала новая власть, да еще и уплотнила по самые гланды! Вот супруга с детьми будет рада!

У запертой входной двери кабинета кто то начал звонить в колокольчик, что Кузьма повесил на днях. Ну вот, размечтался о коммуналке. Снова пошли пациенты!

* * *

– Дохтур, будь ласка, отрежь мне ногу. Болит – мочи нет!

К нам опять заявился Ванька Цыган. Он снова как то сумел просочиться с Хитровки на Арбат, а вот идти в бесплатную больницу отказывался напрочь. Не понравились там ему доктора. Грубо разговаривали. Дескать, сначала помойся, обрейся и без вшей приходи. А ко мне со вшами можно. Баталов, он же добрый…

– А на какие шиши? – вопрошал Ванька, стоя в дверях.

– Виктория Августовна, – я повернулся к девушке, – достаньте из кассового ящика рубль.