Смоки смотрел на него. Внимательное, напряженное лицо человека, который ожидает выпадения номера в лотерее. Видимо, он не увидел на лице Джека того выражения, которое ожидал, потому что он опять схватил мальчишку, решив, что нужен еще один удар.

В этот момент из зала раздался женский крик: «Нет, Глен! Нет!» Затем раздался хор мужских голосов, несколько встревоженных. Завизжала еще одна женщина высоким, пронзительным голосом. Затем раздался выстрел.

— Черт подери! — выкрикнул Смоки, тщательно выговаривая каждое слово, как актер на Бродвейской сцене. Он отшвырнул Джека к стенке, повернулся и бросился к двери в зал. Раздался второй выстрел и крик боли.

Джек был уверен только в одном: настало время удрать отсюда. Не после закрытия, не завтра, не в воскресенье утром. Немедленно.

Казалось, шум стал затихать. Не было слышно полицейских сирен, наверное, никого не убили… Но Джек вдруг вспомнил, холодея, что мельник, похожий на Рендольфа Скотта все еще сидит в мужской уборной.

Джек бросился в холодный, пахнущий пивом склад, опустился на колени в поисках рюкзака. Пальцы не находили ничего, кроме сырого воздуха и цементного пола. В нем опять выросла уверенность, что кто-то из них, Смоки или Лори, видели, как он прятал рюкзак, и забрали его. Лучший способ задержать его в Оутли. Затем он почувствовал облегчение, почти такое же глубокое, как страх, когда пальцы коснулись нейлона.

Джек подхватил рюкзак и глянул в сторону грузовой двери в задней части склада. Он бы охотнее вышел через нее — ему не хотелось проходить через пожарный выход в конце зала. Он слишком близко от мужского туалета. Но если он откроет грузовую дверь, за стойкой загорится красная лампочка. Даже если Смоки еще разбирается с дракой, Лори может увидеть и сказать ему.

Так что…

Джек бросился к двери в коридор. Он приоткрыл ее и выглянул в щелку. Коридор был пуст. Хорошо, что здесь холодно. Рендольф Скотт, видимо, уже ушел смотреть на драку, пока Джек искал рюкзак. Отлично.

«Да, но, может быть, он все еще там. Ты хочешь столкнуться с ним, Джеки? Хочешь поглядеть, как его глаза снова становятся желтыми? Подожди, пока не будешь уверен».

Но он не мог ждать. Потому, что Смоки может увидеть, что его нет, когда Лори и Глория протирают столики и моют посуду. И вернуться сюда, чтобы продолжать обучать Джека его месту в жизни. Так что…

Так что? Вперед!

«А может быть, он поджидает тебя, Джеки… может быть, он собирается выскочить как большой злой Чертик-из-Коробочки…»

Женщина или тигр? Смоки или мельник? Джек секунду колебался в нерешительности. Возможно, что человек с желтыми глазами все еще сидит в туалете; но то, что Смоки скоро появится, было несомненно.

Джек открыл дверь и шагнул в узкий коридор. Казалось, что рюкзак за его спиной потяжелел. Это было вещественное доказательство того, что он собирается сбежать, и каждый, кто увидит его, поймет это сразу же. Он бросился по коридору, двигаясь навстречу гремящей музыке и реву толпы. Сердце стучало в его висках.

Мне было шесть, Джеки было шесть лет.

Ну и что? Почему эта мысль не уходит?

Шесть лет.

Казалось, что коридор удлинился. Это было как в замедленном кино. Пожарная дверь в противоположном конце коридора приближалась томительно медленными шажками. Пот струился по его лбу и верхней губе. Взгляд остановился на двери справа, с изображенным на ней профилем собаки. Под ним было слово «ПОЙНТЕРЫ». В конце коридора была еще одна дверь, покрашенная облупившейся, выцветшей красной краской. Надпись на двери гласила: «Использовать только в случае опасности! Будет включена сигнализация!» На самом деле сигнализация была сломана два года назад, это ему рассказала Лори, когда он сомневался, можно ли пользоваться дверью, чтобы выбросить мусор.