|
Когда явился доктор, старуха вдруг воскликнула: - Бог ты мой! А соседка-то сказала, чтобы я присмотрела за ее супом! Она вышла и закрыла за собой дверь, оставив доктора и Элен наедине. Сначала они продолжали начатый разговор, не замечая закрытой двери. Доктор уговаривал Элен заходить на час-другой в послеполуденное время в его сад на улице Винез. - Моя жена на днях отдаст вам визит, - сказал он. - Она поддержит мое приглашение... Это было бы очень полезно для вашей дочери. - Да я и не отказываюсь и вовсе не требую, чтобы меня приглашали с особой торжественностью, - возразила, смеясь, Элен. - Я только боюсь быть навязчивой... Ну, там увидим! Они продолжали беседовать. Наконец доктор удивился: - Куда это она запропастилась? Уж четверть часа, как она вышла присмотреть за супом. Тут Элен заметила, что дверь закрыта. Сначала она не придала этому значения. Она говорила о госпоже Деберль, отзываясь о ней с горячей похвалой. Но доктор беспрестанно поворачивал голову в сторону двери, и Элен в конце концов почувствовала себя неловко. - Как странно, что тетушка Фэтю не возвращается, - сказала она вполголоса. Разговор прервался. Элен, не зная, что делать, открыла слуховое окно; и когда она снова обернулась к врачу, их взгляды уже не встретились. В окно слышался смех детей; высоко в небе обрисовывалась голубая луна. Они были совершенно одни, скрытые от всех взоров; лишь это круглое оконце видело их. Дети вдали умолкли, наступило трепетное молчание. Никому бы не пришло в голову искать их на этом заброшенном чердаке. Их смущение все усиливалось. Элен, недовольная собой, пристально посмотрела на доктора. - У меня масса визитов, - сказал он тотчас же. - Раз она не возвращается, я уйду. Он ушел. Элен присела на стул. Тотчас явилась тетушка Фэтю, невероятно многоречивая. - Ох, с места не могу сдвинуться! У меня закружилась голова... Так он ушел, этот милый доктор? Да, уж удобств здесь нет! Вы оба - ангелы небесные, что соглашаетесь тратить время на такую несчастную, как я! Но господь наградит вас за все. Сегодня боль спустилась в пятки. Мне пришлось присесть на ступеньку. А я вас не слыхала - вы здесь сидели так тихо... Стульев бы мне. Будь у меня хоть одно кресло! Матрац мой уж больно плох. Мне стыдно, когда вы приходите... Все, что здесь есть, - ваше; я за вас готова в огонь кинуться, если нужно. Господь знает это. Я ему уж много раз говорила... Господи, сделай так, чтобы доброму доктору и доброй барыне выпало исполнение всех их желаний! Во имя отца и сына и святого духа. Аминь. Слушая ее, Элен ощущала странную неловкость. Вздутое лицо тетушки Фэтю вызывало в ней смутное беспокойство. Ни разу еще она не испытывала в этой тесной каморке такого тягостного чувства. Она видела теперь ее отталкивающую бедность, страдала от недостатка воздуха, от всего того унизительного, что связано с нищетой. |
