|
- Вы слышали про госпожу де Шерметт? - спросила Жюльетта, снова уступая неудержимой потребности разговаривать. ..... - Нет, я ничего не знаю. - Так вот, представьте... Вы видели ее дочь - она такая рослая, хотя ей только пятнадцать лет... Ее собираются в будущем году выдать замуж за того маленького брюнета, который вечно торчит подле ее матери... Об этом говорят, говорят... - А! - сказала Элен, не слушая. Госпожа Деберль продолжала сообщать ей дальнейшие подробности. Но вдруг хор замолк, орган простонал и остановился. Она замолчала, озадаченная громким звуком своего голоса среди наступившего сосредоточенного молчания. На кафедру взошел священник. По рядам молящихся пронесся трепет. Он заговорил. "Нет, - подумала Элен, - конечно, не надо идти к ним обедать". Устремив пристальный взгляд на священника, она представляла себе эту первую встречу с Анри, страх перед которой преследовал ее уже три дня; она видела его бледным от гнева, упрекающим ее за то, что она заперлась у себя; и она боялась, что не выкажет достаточной холодности. Углубленная в свои мысли, она уже не видела священника, а только слышала отдельные фразы, доносившиеся сверху, проникновенный голос, говоривший: - То была неизъяснимая минута, когда Мария, склонив голову, ответила: "Се раба господня..." О, она будет мужественной; все ее благоразумие вернулось к ней. Она насладится счастьем быть любимой и никогда не признается в своей любви; она чувствовала, что душевный мир мог быть куплен только этой ценой. И как глубоко будет она любить, любить в безмолвии, довольствуясь одним словом Анри, одним взглядом, которым они будут изредка обмениваться, когда случай сведет их друг с другом. Эта мечта наполняла ее ощущением вечности. Церковь вокруг нее становилась дружественной и нежной. Священник говорил: - Ангел исчез. И Мария, осиянная светом и любовью, погрузилась в созерцание божественного таинства, в ней совершившегося. - Он прекрасно говорит" - прошептала госпожа Деберль, наклоняясь к Элен. - И еще совсем молодой, не больше тридцати лет, не правда ли? Она была растрогана. Религия нравилась ей, как эмоция хорошего тона. Жертвовать в храм цветы, общаться со священниками, людьми учтивыми, скромными и хорошо пахнущими, посещать в нарядном туалете церковь, как бы оказывая светское покровительство богу бедных, - все это доставляло ей ничем не заменимое удовольствие, тем более что муж ее не был богомольным и благочестие ее носило поэтому оттенок запретного плода. Элен посмотрела на нее и ответила ей лишь кивком. У обеих были блаженные и улыбающиеся лица. Раздался шум - молящиеся отодвигали стулья, сморкались; священник сошел с кафедры, бросив в толпу последний возглас: - О, расширьте вашу любовь, благочестивые христианские души. Бог предал себя вам, ваше сердце исполнено его присутствием, ваша душа - вместилище его благодати. |
