— Еще нет, — ответил я.

— Ну, почему бы вам тогда не зайти в дом? Я сделаю вам пару бутербродов.

Она взбежала по ступеням на крыльцо впереди нас, да так резво, что ее коротенькая белая юбочка взметнулась вокруг бедер. Полагаю, для женщины ее лет мама была в отличной форме, но я лично считал, что ее юбка могла бы быть чуточку подлиннее — чтобы она хотя бы прикрывала белье.

Впрочем, Расти, кажется, не имел ничего против открывшегося вида.

Уже в доме я предложил:

— Если хочешь, я мог бы сам сходить на кухню и приготовить бутерброды. Мне не трудно.

— Было бы здорово. Я рада любой возможности увильнуть от готовки, — улыбнулась мама. — Я тогда лучше приму ванну.

Неужели обязательно было говорить это в присутствии Расти? Он, наверное, уже представлял ее в ванне. Такой уж он был парень. Я и сам был таким же. Конечно же, я не воображал ничего такого о собственной матери. И не о матери Расти — никто не захотел бы воображать ее голой. Но мама Слим была совершенно иное дело. Она была очень похожа на Слим, только выше и фигуристей. Находясь рядом с ней, я едва мог заставить себя оторвать от нее взгляд. Слим, заметив это, решила, очевидно, что это очень забавно.

Расти наблюдал, как моя мама взбегает по лестнице. Если бы это была мать Слим в такой же короткой юбочке, я бы вел себя точно так же, так что я постарался сдерживать раздражение.

— Мы, наверное, пойдем в город после того, как поедим, — крикнул я ей вслед.

Мама остановилась посреди лестницы, поставив одну ногу на следующую ступеньку, и обернулась ко мне. Готов поклясться, что Расти был в восторге от такого вида.

— Так что если нас не будет дома… — продолжил я и пожал плечами.

— Только не опоздайте к ужину.

— А что на ужин? — спросил я.

— Гамбургеры на гриле, — улыбнулась она и добавила: — На твоих друзей тоже хватит, если они решат присоединиться.

— Было бы здорово, — сказал я.

Расти пожал плечами со смущенным видом и сказал:

— Спасибо. Но мне надо спросить у родителей.

— Мы можем дойти до твоего дома и спросить, — предложил я.

— Хорошая мысль, — сказал Расти.

— Тогда я буду считать, что вас будет трое, — сказала мама. — А если кто-то не придет, то остальным больше достанется.

— Здорово, — ответил я.

— Спасибо, миссис Томпсон, — сказал Расти.

В обществе взрослых он становился чрезвычайно вежливым. Почти как Эдди Хаскел из «Предоставьте это Биверу», хотя он больше походил на самого Бива, располневшего к подростковому возрасту.

— Пошли, — позвал я и повел Расти на кухню. Пройдя сразу к холодильнику, я спросил: — Лимонад или Пепси?

— Издеваешься? Пепси.

Я открыл дверцу, добыл изнутри банку и передал ему.

— А себе ты не берешь? — спросил он.

— Я выпил Колы, когда был у Ли.

Расти оторвал «ушко» и, как всегда, бросил его внутрь банки. Я опасался, что однажды он проглотит этот кусок металла и подавится, но не стал делать ему замечание. Я говорил ему об этом достаточно часто, так что, подозреваю, он делал это специально, чтобы позлить меня.

Так что я просто притворился, что ничего не видел, и подошел к телефону на стене.

— Что ты делаешь?

— Хочу позвонить Слим, узнать, почему она все еще не пришла.

— Отличная мысль.

Я набрал ее домашний номер.