Вспомним хотя бы три великих изобретения, в значительной мере определивших облик Европейского Возрождения: порох, компас, книгопечатание. Лаборатории средневековых алхимиков и мастерские ремесленников стали очагами, где формировалась новая техника. А она, в свою очередь, содействовала освоению морей и океанов; открытию и захвату, а также изучению новых земель; широкому распространению знаний, просвещения.

В средние века появились в Европе университеты, вскоре превратившиеся в центры научной и философской мысли.

Спору нет, средневековое мировоззрение было в основе своей религиозным, утверждавшим превосходство веры над знанием. Особым уважением пользовались схоласты, толковавшие на разные лады творения Аристотеля и «отцов церкви». Обычны были ссылки на чудеса и непостижимые человеческим разумом вещи и явления. Казалось бы, в идейном отношении средневековые мыслители только мешали появлению и распространению новых идей, научных знаний, а средневековое религиозное мировоззрение противоречило научному, не давая ему окрепнуть и расцвести.

Однако все было не так просто.

Да, в средневековье господствовало ненаучное отношение к природе. Мыслители, а тем более святые, да и вообще самый разнообразный люд, — практически все ощущали свое единство со всеми тварями земными, со всем окружающим миром. В природе они стремились обнаружить и находили нечто необыкновенное, превышающее разумение человека. За видимым миром чудился им невидимый и бесконечно сложный. Даже простые вроде бы события они могли толковать сложно, ища таинственные связи между самыми разными объектами, скажем, звездами и химическими веществами, расположением планет и судьбами людей, редкими небесными явлениями и общественными событиями.

Средневековые мыслители воспринимали природу как удивительную тайнопись, как загадочные символы и знаки, которые даны человеку свыше. По этим знамениям люди пытались даже предугадать политические события, эпидемии, урожаи.

Подобные взгляды можно определить как суеверие, фантастические домыслы. Но есть у них и очень важное качество. Они предполагают, что человек способен учиться высшей мудрости у природы, осмысливая ее жизнь, стараясь понять суть ее явлений. И пусть алхимик, производя свои лабораторные опыты, верил в волшебную возможность превращать в золото простые металлы или сотворить эликсир молодости. Это подчас не мешало, а даже помогало обнаруживать неведомые доселе качества веществ, связи между элементами, синтезировать новые соединения. Ведь для исследователя самое главное — стремиться познать неведомое, выведать у природы ее сокровенные тайны.

Между прочим, выбрав в качестве авторитетнейшего мыслителя Аристотеля, схоласты средневековья поступили не так уж глупо: многие идеи этого великого философа чрезвычайно глубоки и сохраняют свое значение до наших дней. Его логика, например, признана классической. Правда, когда идеи Аристотеля, как бы каменея, начали превращаться в догмы, средневековая философия остановилась в развитии, выродилась в набор мертвых схем. Тем не менее и тогда порой высказывались разные мнения, проходили острые теоретические дискуссии, а инакомыслящих, оспаривающих общепринятые истины, до эпохи Возрождения редко подвергали пыткам и казням.

Выходит, средневековое мировоззрение не всегда и не во всем было «антинаучным». В ту пору науки только еще начали оформляться, и важнее всего было для людей — не потерять интерес к познанию мира, не разучиться удивляться чудесам природы. В этом отношении человек средневековья был вполне подготовлен к эпохе Возрождения.

…Повторяя прошлое, нового не создашь. Подражая древним, их не превзойдешь. Возрождение античности происходило на основе средневековой культуры. Этот сплав и определил самобытный образ эпохи.

Образ человека

Чтобы кратко выразить главную особенность Возрождения, обычно употребляют слово «гуманизм».