— Это просто чудесно! — воскликнула Дымова. — Вы просто не представляете, как это кстати!

— Никогда не признавайтесь в этом человеку, который явился к вам обсуждать сумму гонорара, — с улыбкой сказал Юрий.

— Да, — рассмеялась Дымова, — вы, наверное, правы. Хотите еще кофе?

— Хочу, — сказал Юрий, — но не буду. У меня еще масса дел, и все неотложные. — Он встал. — Спасибо вам за гостеприимство. Кофе у вас просто исключительный. Так я на вас рассчитываю?

— Разумеется, — сказала Дымова. — Как только Саша появится, он сразу же позвонит.

Она проводила Юрия до дверей, по-прежнему источая тонкий аромат незнакомых духов. В лифте Филатов энергично встряхнулся всем телом, как вылезшая из воды собака, и озадаченно покачал головой: вот это женщина! Рядом с ней дело, которым он занимался, казалось не стоящим выеденного яйца. Не то чтобы Юрий Филатов влюбился в Ольгу Павловну Дымову, — для этого он был слишком взрослым и опытным, — но она ему очень понравилась, и при иных обстоятельствах он ни за что не упустил бы такой шанс, тем более что муж ее не стоил доброго слова. Да и она, судя по всему, относилась к своему супругу с большой прохладцей — муженек где-то пропадает целыми неделями, а ей хоть бы что. Что это за семья такая, в которой жена понятия не имеет о наличии у мужа загородного дома в Подмосковье? Ведь это, можно сказать, уже и не семья… Словом, Юрию казалось, что дорога открыта, и он был очень не прочь пройтись по этой дороге и посмотреть, что там, за поворотом. Он бы так и поступил, если бы не Ника. И дело тут было вовсе не в любви, которой между ним и Никой Воронихиной никогда не существовало, а в чувстве долга. Он должен разобраться, что произошло с Никой.

Но при всем при том синеглазая супруга беглого литератора его по-настоящему взволновала, и, спускаясь в лифте, Юрий мысленно повторял про себя ее имя — Ольга Павловна, дивясь тому, как мягко и в то же время сильно оно звучит и как точно передает впечатление, оставляемое владелицей этого имени. В нем было все — сила, ум, сдержанность, плавная красота и мягкость. Юрий подумал, что никогда не отважится рассказать об этом Светлову, опасаясь — и не без оснований, — что Димочка его засмеет.

«Ольга Павловна», — в сотый, наверное, раз мысленно повторил он и вдруг замер, будто громом пораженный.

Лифт остановился, достигнув первого этажа, створки двери разошлись в стороны, но Юрий остался стоять на месте, пытаясь разобраться в своих мыслях, которые внезапно спутались в какой-то беспорядочный ком.

Ольга Павловна! Только теперь он сообразил, почему имя Дымовой показалось ему таким знакомым. Это имя называла симпатичная медсестра Настя, которая работала вместе с Никой в операционном блоке. Ольгой Павловной звали хирурга, которому — или которой? — Ника Воронихина ассистировала во время операций.

— Не может быть, — пробормотал Юрий. — Неужели этот Дымов и в самом деле такой идиот, что крутил любовь с медсестрой, которая ассистировала его жене?!

Конечно, встречаются болваны, которые на виду у всего подъезда бегают к соседке, как только жена выйдет за порог. Но Александр Дымов при всех его недостатках не выглядел одноклеточным идиотом; следовательно, налицо было простое совпадение. Мало ли кого зовут Ольгой Павловной!

Тем не менее это следовало проверить. Юрий нерешительно потянул из кармана телефон, намереваясь позвонить Светлову и дать ему очередное поручение, но передумал: больница, в которой работали интересующие его люди, была ему почти по дороге, и он решил заехать туда лично, чтобы, если повезет, еще раз переговорить с симпатичной Настей.

Занятый своими мыслями, он пересек почти пустую в этот час стоянку и сел за руль, не обратив ни малейшего внимания на темно-синюю «Субару», стоявшую в нескольких метрах от его джипа.