|
У меня был предлог, тем более что мне казалось: желать женщину, принадлежавшую брату, - это предательство... В ту ночь, когда мы были вместе, здесь, на этой постели... - Его глаза потемнели, он наклонился и поцеловал ее в лоб, как бы желая не потерять с нею при этом воспоминании контакт. - Это был самый необыкновенный, самый потрясающий опыт в моей жизни. Когда я обнаружил, что ты девственница и никогда не принадлежала ни Гордону, ни кому-нибудь другому, я был поражен и смущен, не знал, что и думать. Никогда не прощу себе того, как я обошелся с тобой. То, что я наговорил о тебе и о Гордоне, было всего лишь прикрытием моей собственной страсти, страсти с повинной. - Но ведь ты не собирался сделать мне предложение, жениться на мне? - Возможно, он и желал близости с ней, но ей было больно, даже теперь, оттого, что он не любил ее. - Нет, я хотел жениться, но не признавался в этом даже себе; остаток ночи я не мог уснуть, все вспоминал подробности того, что произошло между нами. Я подсознательно понимал, что ты не могла совершить того, в чем я тебя обвинял, и не хотел порывать наши отношения. Помолвка с тобой имела для меня большое значение, а женитьба... Почему бы и нет? Это я-то, который не верил в институт брака! Мне казалось, позвони я тебе утром, и все вернется на круги своя. Но было слишком поздно, к тому же моя гордость не позволила мне просить. Он звонил и предлагал продолжать прежние отношения, вспоминала Ребекка, но довольно-таки небрежным тоном. Потом она вспомнила и еще кое-что странное. - Ты сказал, что я была грустной, сидя в поезде, однако ты даже не вышел из машины на станции. - Ты не обернулась, не то заметила бы, как я бежал вдоль платформы. Я видел, как ты села у окна со слезами на глазах, и проклинал себя за свою глупость. Ей хотелось верить. Может быть, если бы он рассказал все это в свое время, она бы поверила, но годы научили ее осторожности. - Но ведь не поздно было объясниться откровенно еще на крестинах, - в ее голосе прозвучал вопрос. - Я собирался это сделать, но ты была так холодна, так сдержанна, что я не решился. - Ну, вот это уже не правдоподобно. - Она улыбнулась, глядя в его серьезное лицо. - С таким-то ростом - и струсить! - Ребекка, один твой леденящий взгляд, и я дрожу, как заяц. Ты еще не заметила этого? Она внимательно посмотрела на него и не обнаружила насмешки; напротив, вид у него был мрачный. - Кроме того, Мэри меня рассердила, предположив, что я тебя соблазнил. Меня взбесила мысль, что ты обсуждала с ней нашу любовь. Я потерял всякую выдержку. Она вспомнила их перепалку в кабинете. Не только он потерял выдержку, она тоже высказалась достаточно резко. - Я пытался сказать тебе прошлой ночью... Нет, позапрошлой, - поправил он себя. - Ты была права на крестинах, когда бросила мне в Лицо обвинение, что я пытаюсь переложить свою вину на тебя, но мне потребовалось немало времени, чтобы понять это. - На мгновение воцарилось молчание - Бенедикт, казалось, подбирает слова для дальнейших объяснений; его золотистые глаза были устремлены в пространство. - Мы никогда не жили одной семьей с матерью и братом, и я, разумеется, не чувствовал своей вины, когда воспользовался двухлетним отпуском в нашей фамильной фирме. Моя мать жила дружно с отчимом, который к тому же был в свое время правой рукой моего отца и вел дела так же хорошо, как отец, если не лучше. Да и Гордона предназначали для бизнеса, плюс еще мой кузен, Жан-Поль; мое присутствие не было уж так необходимо. |
