|
Это была гравюра девятнадцатого века, изображающая падшего ангела с крыльями как у летучей мыши. Ангел падал с ночного неба к пелене клубящихся туч. Эта гравюра была частью французской коллекции, вместе с Фрагонаром и Грёзом. — Это гравюра Гюстава Доре из серии иллюстраций к «Потерянному раю», — сказала Бет. — Падший ангел, изгнанный с небес. Хойт кивнул. Похоже, эти сведения его удовлетворили. Бет повернулась, чтобы уйти. Мурашки побежали у нее по спине. Казалось, этот рисунок лежал в ящике не просто так. Он словно ждал, что она откроет ящик и достанет его. Тем больше у нее стало причин как можно скорее покинуть галерею. Стуча каблучками по паркетному полу, она направилась к лифту. Хойт проводил ее взглядом, а потом от нечего делать посмотрел на лежавший на столе рисунок. Даже на его неопытный взгляд, это была очень мощная работа. Крылатый ангел падал головой вниз. Он словно бы не мог управлять своим полетом. В правом верхнем углу гравюры был изображен яркий луч света. Он пронзал мрачные тучи и озарял лежавшую внизу Землю. Эта картина была намного лучше всего того, что показывали здесь Хойту раньше. Он видел много набросков и этюдов, но крайне редко эти работы являлись законченной историей. На самом деле, если бы не его увлечение Бет, он бы, пожалуй, «завязал» со старыми мастерами несколько недель назад. Может быть, его друзья были правы и стоило покупать крупные, яркие современные картины, посмотрев на которые любой поймет, что они стоят кучу денег. Хойт услышал поскрипывание пола, но, поскольку каблучки не стучали, он обернулся не сразу. А когда обернулся, увидел, что в дверях стоит высокий блондин в темных очках и смотрит на него. Роста он был почти такого же, как Хойт, в длинном черном пальто. «Кашемировое», — отметил Хойт. Он точно знал, что прежде никогда не видел этого человека, и почему-то сразу понял, что это именно тот, встречи с которым Бет хотела избежать любой ценой. — Если вы ищете Бет, — сказал Хойт, надеясь немного задержать незнакомца и тем самым дать Бет возможность для побега, — то она сейчас вернется. Незнакомец улыбнулся. Хойт обратил внимание на то, что губы у него необычайно пухлые, а зубы неестественно белые. — Меня зовут Брэдли Хойт, — представился он. — А вас? — Ариус, — ответил мужчина и подошел ближе. Верхний свет придал его волосам золотистый оттенок. «Интересно, у кого он красит волосы?» — подумал Хойт. — Она мне тут кое-что из новенького показывала, — сказал Хойт и указал на гравюру Доре. Ариус подошел еще ближе. У него была странная походка, он как бы скользил по полу. «И еще интересно, каким парфюмом он пользуется?» — гадал Хойт. Запах напомнил ему о детстве на острове Мэн. Не снимая темных очков, Ариус оценивающе воззрился на гравюру. У Хойта возникло такое чувство, что этому человеку не надо объяснять, что на ней изображено. — Крылья, — сказал Ариус, указав на ангела на картине, — должны быть шире. Хойт заметил, что средний палец на правой руке у него короче остальных, не хватает одной фаланги. — И она не вернется, — добавил Ариус, оторвав взгляд от гравюры. Хойт не знал, что сказать. Почему-то он чувствовал, что лгать этому человеку бесполезно. И хотя глаз Ариуса не было видно за темно-янтарными стеклами очков, Хойту совсем не нравилось то, как он на него смотрит. |
