И неожиданно я понял. Я действительно понял, чего хотело это чудовище.

— Кто ты? — тихо произнёс я, сглотнув подкатившийся к горлу комок.

— Рядовой первого класса Николас Битти, личный номер 078051120, — голос неизвестного на какое-то время стал нормальной человеческой речью, а не этим хриплым клокотанием. — Разведывательный взвод штабной роты 2-го пехотного полка 12-й пехотной дивизии армии Соединённых Штатов.

— Что с тобой произошло?

— Я… — бывший когда-то американским солдатом и человеком запнулся. — Я не помню. Я не знаю. Мало времени. Очень мало. Только после бури, очень недолго я могу быть. Могу вспоминать. Потом сон. Потом проснусь. Когда это придёт снова вместе с бурей. Помоги. Пока я — это я, помоги. Прошу. Ужас. Устал. Ужас. Прошу.

— Я… помогу тебе, — сказал я.

Громыхнул выстрел, и пуля пробила грудь того, кто когда-то был рядовым Николасом Битти.

Он рухнул на спину и раскинул руки в стороны.

— Ужас… — прошептал Битти. — Ужас…

52

Я на ходу вогнал магазин в рукоять «беретты» и нажал большим пальцем на клавишу затворной задержки, досылая патрон в ствол.

Думать о произошедшем не хотелось совершенно. Я слишком устал от вопросов без ответов, поэтому уже просто не хочу задавать новые. Пусть тайны Николаса Битти уйдут вместе с ним в могилу — я не хочу их раскрывать. Я устал от вопросов. Мне нужен лишь ответ — один-единственный ответ, что даст мне полковник Коннорс.

Да, он должен ответить за всё… Он должен ответить, он должен умереть. Пропасть. Исчезнуть. Сгинуть, разорвав этот порочный круг. И тогда всё это кончится. И тогда я смогу уйти отсюда…

В вонючей берлоге существа, бывшего когда-то рядовым первого класса армии США, хватало оружия и боеприпасов, а я свой автомат при падении потерял. Но я не взял ничего оттуда. Почему, ведь это глупо? Пусть так. Но я просто не хотел задерживаться там ни секунды большем, чем было возможно. Это всё равно что рыться в выгребной яме, пусть даже на её дне и притаилась россыпь золотых монет… Нет уж, спасибо. Я как-нибудь обойдусь без этого.

Я вновь шёл вперёд, ориентируясь на шпиль недостроенной «Башни тысячи и одной ночи». И вновь вокруг меня было море песка, вот только шёл на этот раз я там, где когда-то был кувейтский порт.

Но теперь море плескалось за многие километры отсюда, а здесь была всё та же пустыня. Повсюду в песке лежали увязшие корабли, будто выброшенные на берег исполинские рыбы. Небольшие катера, большие яхты и громадные лайнеры. Они лежали здесь — сломанные, забытые и брошенные, словно надоевшие ребёнку игрушки.

Корабли пустыни…

Так, автомат я опять профукал. Рация-то хоть цела? Цела вроде бы… Только вырубилась. Непорядок… Надо включить…

— …Твою мать, Алекс! Если ты жив — ответь!

Я отстранённо подумал, а что мне отвечать, если я мёртв? Хотя, какая разница…

— Юрай?

— Фух… Живой! Живой он, живой! Я ж говорил!.. Садж, у нас проблемы.

— Большие?

— Больше гор. Вертушка вдребезги, Дойла нигде не видно. Си Джей со мной.

— Так. Где вы?

— Хрен его знает, садж. Хотя, погоди… Тут в полусотне ярдов от нас здоровенной корыто валяется. «Маджестик» называется. Лайнер, на три части его разломило.

Я огляделся по сторонам, в поисках указанного ориентира…

— Всё, вижу.